Девушка неторопливо прогуливалась между столами, одаривая улыбкой посетителей харчевни во время недлинных проигрышей. Пальцы знали свое дело, слова песни она помнила так хорошо, что могла бы повторить их и посреди ночи, причем будить ее для этого было бы совсем не обязательно. Поэтому, старательно выводя голосом красивый пассаж, девушка размышляла о том, хватит ли набранной мелочи на ужин и комнату на эту ночь или придется еще поработать. Впрочем, ужин можно стребовать и с харчевника — ведь у него сегодня прибыль будет больше, чем в обычный вечер. Надо только быть понастойчивее. А комнату…
В этот момент песня кончилась — пришлось эффектно взмахнуть грифом и тряхнуть челкой. Раздались аплодисменты, кто-то заулюлюкал, требуя продолжения, в берет просочилось несколько медных монеток. Менестрелька решила, что на сегодня достаточно, и поклонилась, намереваясь на этом окончить свое выступление. Но не тут-то было.
Разгуливая по харчевне, девушка давно заметила нескольких мужчин, судя по одежде, заезжих и при деньгах. Заметила она и то, что они ее подманивали, особенно один из них — грузный, лет сорока, с густой черной бородой: то достанет и покрутит в пальцах монетку, да не медяк, а серебряник, то похлопает в свои огромные ладошки так, что воздух вокруг сотрясается. Не менестрелями так хлопают — девок харчевных так подзывают, чтобы те пива принесли. Или еще как уважили гостя.
Девушка знала, что близко к этой компании подходить нельзя. Но не хотелось и упустить возможность подцепить беретом заветную монетку — дела-то шли неважно. Ну, вот и оказалась она слишком, слишком близко.
— А ну-ка, дай! — молодчик в ладно сшитом камзоле, сидевший по правую руку от бородатого, вскочил и сноровисто выхватил из рук девушки лютню. — Теперь я сыграю. А ты, красавица, попляши!
Парень с размаху ударил по струнам, одну под общий хохот порвал сразу, остальные взвизгнули, но выдержали.
— Попляши, попляши! — захлопал в ладоши доброй шутке бородач. — Ну, давай, не стесняйся!
Парень снова ударил по струнам, в харчевне задребезжала простенькая танцевальная мелодия. Девушка стояла растерянная. Оглянулась, посмотрела на харчевника — нет, ему не было до происходящего никакого дела. Ровным счетом никакого.
Гостям тем временем надоело ждать, пока девушка на что-то решиться. Бородач выхватил лютню из рук молодчика, стиснул гриф — менестрелька была готова поклясться, что дерево хрустнуло под его пальцами, — и потребовал:
