— Вы… Ты прекрасно поешь, Кела. Я очень благодарен тебе. Если я могу что-то сделать для… тебя…
Кела сделала над собой усилие и улыбнулась. Нужно было о чем-нибудь попросить его, о чем угодно, что заставит его остаться с ней хотя бы еще какое-то время. Может, пропросить его просто остаться — вот так, сразу, нпарямую?.. Нет, не пойдет. Кира же просила ее не торопиться. Теперь Кела понимала, почему. Почти понимала… Вроде бы.
Да, сложно рассуждать связно, когда в паре от тебя сидит парень, который тебе нравится… Очень нравится. А еще и вокруг — никого.
— Кира говорила, что ты владеешь магией. Покажи что-нибудь, пожалуйста, — Кела смутилась. — Если тебе не трудно, конечно.
Гьер на мгновение погрустнел — словно какая-то тень пронеслась по его лицу. Но он быстро взял себя в руки.
— Мне не трудно. Тебе нравятся аммонии?
— А что это?
— Это большие мотыльки. Они обитают на изнанке нашего мира… Сейчас, я покажу.
Гьер устроился поудобнее, оперся локтями в колени, выставил руки перед собой. Вокруг уже сшущались сумерки, но даже в них было заметно, что между ладнями Гьера что-то колеблется, клубится, сворачивается. Сначала оно было просто темным, нечеткой формы. Но потом, вглядываясь во мрак, Кела сумела различить контуры больших фиолетовых крыльев — каждое размером с ее ладонь, словно вырезанное из бархата ночного неба — и толстенькое мохнатое тельце. У мотылька были блинные усики, и на конце каждого из них мерцала светящаяся точка. Мерцала ярко — отражения этих огоньков плясали в глазах Гьера. В темных, зачаровывающее-глубоких глазах…
Проявившись окончательно, мотылек двигал крыльями в воздухе, но при этом оставался на одном месте.
— А почему он не улетает? — спросила сбитая с толку Кела.
— Потому что я его держу.
В самом деле, от пальцев Гьера протягивались едва различимые в сумраке нити. Они создавали вокруг мотылька что-то вроде сетки, образовывающей круглую клетку.
— Отпусти его, — попросила Кела.
— Тогда он исчезнет.
— Ну и пусть. Он очень красивый. Спасибо, что показал мне его. Теперь пусть летит.
Пальцы Гьера дрогнули, и мотылек рассеялся.
— Он, между прочим, хищник, — сказал Гьер. — Видела огоньки на его усиках? Он привлекает ими более мелких насекомых, а потом съедает их.
— Какое странное существо.
— На изнанке мира все такие.
— Я поняла уже.
— Ты была на изнанке? — голос Гьера дрогнул.
— Ну, так… — Кела замялась. — Айри же оттуда. И Геос тоже. Он нам с Кирой показывал изнанку. А потом мы там еще раз были… То есть, два раза. Второй раз здесь, в Ленграде. Знаешь, тут есть такая улочка, она, кажется, совсем на изнанке расположена. Мы случайно туда забрели. Отлично пообедали, кстати.
