За столом повисло молчание.
Дядечки князья и тот дядичка, что мой жених — смотрели на меня хмуро и без малейшего умиления.
Потом они сказали что-то неприятное даже не мне, а моему жениху — своему другу.
Что-то не грубое — но такое горькое…
И мрачно засобирались домой. И ушли.
Жених тоже был мрачен. Сказал что-то типа, что много я лишнего болтаю.
И наутро отвез меня обратно в райский подвал, сдал хвосту с рук на руки.
И больше он в моей жизни не появлялся…
Потому что оказывается, гражданская война кончилась только в моем воображении.
А в жизни она никогда не кончается.
И в этом году мы все особенно хорошо это почувствовали…
Питер 2014
Майк был потомственный псих.
Ходили слухи, что его папа, физик-изобретатель, измученный сперва гебухой, а потом цеэрухой, однажды вошел в вагон сабвея, перестрелял там из автомата полвагона и потом, придя домой, повесился.
Примерно такие слухи ходили.
Вообще то Майк был ленинградский еврей, как многие из нас. Но даже внешне он был какой то необычно-экзотический.
Огромный, смуглый, с черными кудрями, и такими именно антрацитово-черными глазами. Он был похож на цыганского барона. Ну, как мы себе представляем цыганского барона.
Вообщем, он тоже считался психом.
Не мог толком ни учится, ни работать. Когда то он водил такси, в Нью-Йорке и потом в Бостоне. Пытался даже учиться, вроде бы на инженера.
Потом он уехал назад в Россию и жил там в деревне.
С какой то деревенской женщиной — дояркой.
Потом снова вернулся в Бостон… Мама купила ему квартиру. Они получили деньги за своего отца-психа, за его какие то изобретения.
Вообщем, Майк по прежнему водил такси в Бостоне.
И часто приезжал в Нью-Йорк.
Мне он дико нравился. Я однажды сказала своей подруге Марусе:
— Ну какой Майк прекрасный! Слушь, а давай я его с Лилей познакомлю?
Я тоже тогда в Нью-Йорке бывала наездами.
А жила замужем в американской глубинке.
Маруся ответила:
— Ну ты што забыла, почему ты сама с ним когда-то не «познакомилась»?
— Да. Забыла. А почему?
— Да потому что он потомственный сумасшедший.
— Ааааа… Ну да…
А потом я развелась и вернулась в Нью-Йорк.
И Майк вдруг позвонил мне из Бостона.
И сказал что у его двоюродного брата будет свадьба — в Нью-Йорке через неделю.
И что он меня приглашает быть его «дейт».
Так и сказал «дейт».
Его привезли в Америку 17-и летним, а не 30-летним как меня. Он был реально двуязычным. В отличие от меня.
«Дейт» — это значит быть его девушкой в этот праздничный вечер.
