Но и более того: конница 1-й армии вообще оказалась «выключенной» из общеармейской операции. Так, 6 августа Г. Хан Нахичеванский позволил втянуть свою конницу в пеший бой у местечек Краупишки – Каушен, отказавшись тем самым от маневрирования. 70 спешенных эскадронов при 8 батареях (42 орудия) безуспешно пытались взять штурмом обороняемые германской пехотой деревни: противник имел всего лишь 6 батальонов при двух батареях. Что значит кажущаяся значительной цифра – 70 спешенных эскадронов, при том, что в составе эскадрона насчитывается 144 солдата и 5 офицеров? При спешивании каждый третий солдат является коноводом – то есть отходит в тыл, отвечая за трех лошадей. Иными словами, с русской стороны в этом бою участвовало около 7 тыс. спешенных кавалеристов против примерно 6 тыс. немецких пехотинцев (численность батальона – около тысячи штыков). То есть – общее превосходство минимальное. Но на деле еще треть сил была выделена в резерв и участия в атаках не приняла.
Атаки импровизированной русской пехоты надлежащего успеха не принесли. Только конная атака эскадрона Лейб-гвардии Конного полка под командованием ротмистра П.Н. Врангеля (убыли все офицеры эскадрона, кроме самого Врангеля, под которым в упор картечью была убита лошадь, и 20 солдат; германских артиллеристов перебили полностью) на немецкую артиллерию внесла перелом в разраставшуюся стычку. Противник отступил за реку Инстер. Организация сражения была самой бестолковой: 4 русские кавалерийские дивизии атаковали неприятельскую пехоту в трех плотных колоннах на фронте всего в 6 верст. Тем не менее противник продержался: «Несмотря на полное господство нашего артиллерийского огня, лобовое наступление нашей спешенной конницы, не превышавшей силами 4 германских пехотных батальонов, против 6 таковых, сопровождалось большими потерями, вследствие полуторного превосходства в силах стойкой немецкой пехоты»[71].
Понеся значительные потери в офицерском и солдатском составе (48 офицеров, 329 солдат и 369 лошадей), Хан Нахичеванский решил дать своим войскам отдохнуть весь следующий день, как раз тогда, когда основные силы 1-й армии участвовали в Гумбинненском сражении. Уже вечером Хан знал, что участвовать в общем бою с противником на следующий день он не собирается. В качестве причины для оправдания бездействия выдвигалась нехватка артиллерийских снарядов.
В результате открытый правый фланг 1-й армии оказался без прикрытия, что едва-едва не позволило немцам вырвать победу в сражении под Гумбинненом. Участник войны справедливо пишет: «В то время как 20-й корпус вел неравный бой с немцами, а конница их производила панику в тылу русских, конная группа Хана Нахичеванского спокойно оставалась в бездействии и устраивала “дневку”… Выполнение поставленных коннице задач было явно преступным. Нельзя было, на месте командующего конной группой, не понимать необходимости действий на тыл противника, с тем, чтобы своими разрушениями в тылу немцев поставить их в тяжелое положение. Ведь действия 80 эскадронов с 42 орудиями в тылу противника, в связи с операциями своей армии с фронта, могли бы повлечь разгром немцев на всем операционном направлении»
