Доплетясь до крыльца, я вдруг резко остановилась, словно наткнувшись на невидимую стену. Папа застыл с ключами в замке и вопросительно взглянул на меня.
– Это что… такой особый дизайн? – Устало кивнула я на какую-то непонятной формы руну, нарисованную на крыльце. Чёрт. Я уже ничему не удивлюсь. По крайней мере, сегодня. Лимит удивления сдох в муках.
– Охранная руна, – непринуждённо пожал плечами папа, открывая дверь, – Защищает дом от нечисти. У нас в каждой комнате такая. Даже от демонов защищает на время. Те ещё твари. Они сильнее ведьм, но зато мы, фениксы, им до лампочки… ну, в основном. А вот ведьмы… для каждой из них мы очень лакомый кусочек. Они охотятся на нас куда как похлеще, чем люди охотники на нечисть, и с куда большим пылом. Травят, как зверей, и практически уничтожили – нас осталось крайне мало. Теперь мы для них всё равно что джек пот. А мы охотимся на них… Если память не вернётся – объясню, что да как и почему. Это долгая история. Вообще поверх этой руны ковёр ложим, но Лика его сегодня решила почистить. Уборка ей всегда помогала от нервов.
И тут я поняла, что лимит удивления всё же живучая штука. Так и застыла с занесённой над порогом ногой, будто кто-то остановил время.
– Что-о? – Хрипло пробормотала я, едва ворочая языком и облокотившись ладонью на косяк двери, – Ты… Лика… она…
О Боже, хоть бы, ну хоть бы мне не послышалось!!! Я больше за всю жизнь ни о чём не попрошу!
– …дома она, – слегка нахмурился папа, – В отличие от тебя, ей не приходит в голову мысль припереться в лес, где водится вендиго, безо всякой необходимости.
Я забыла как дышать. Сердце трепыхнулось пару раз и остановилось. А мир перед глазами закружился в бешеном вихре…
– Вообще-то я её надоумила, – прозвучал виноватый, до боли в груди знакомый голосок откуда-то из-за угла, – Но… там погибали люди. Моя сила ещё не до конца оформилась, ты бы туда ни за что бы не сунулся, а Катя…
Во мне всё кричало. И это был не просто крик, это был вопль неповторимой радости, как если бы ни с того ни с сего исполнилось самое заветное желание, цель жизни.
Так оно и есть.
Отец начал с Ликой ругаться на повышенных тонах, мол: «Ты ненормальная?!», или «Какое нам до этого дело?!», но я практически не слышала. На ватных ногах подошла к сестре, которая, кстати, выглядела старше, чем мне запомнилось, и крепко её прижала к себе.
Я вдруг просто… поверила в чудо. В тот момент вообще ни о чём не могла думать, и уж тем более о том, что в моём привычном понимании даже чудеса не случаются просто так. У всего есть причина и цена. А зря. Впрочем, то, что я видела перед собой свою сестричку, живую и здоровую, всегда было, есть и будет важнее и ценнее всего…
