Когда официант ушел, Ярослав произнес:
— Я взял с собой измеритель уровня электромагнитного фона и другие приборы, но боюсь, их будет недостаточно для полноценного исследования. Объекты имеют небольшие размеры, соответственно, фон излучения может оказаться настолько невысоким, что ни один мой аппарат не засечет. Я свяжусь с экспертом, которому отчитываюсь о своей работе, может, он посоветует другой прибор или расскажет, как использовать мои, чтобы показали наиболее точные измерения. До вечера я, боюсь, не успею прояснить этот вопрос.
— Ничего, — положил Антон руку на плечо приятелю, — не переживай, мы никуда не торопимся. Если ты думаешь, что это нечто стоящее, я тебе верю и готов финансировать дальнейшие исследования. Может, мы наконец доберемся до истины. Работай спокойно, если что понадобится — только скажи.
— Вернемся к этому завтра, — кивнул Ярослав и уткнулся в еду.
— Итак, — заулыбался мой кумир, — целый день я свободен. Чем бы вы хотели заняться сегодня?
Так как он обращался к нам, я подавилась куском выпечки, силясь поверить в свое счастье: Антон Комиссаров хочет провести свой день со мной! Ну, то есть с нами… Блин, как бы избавиться от Таньки?
— Юлька озабочена очередным расследованием, — уверенно заявила Грачева, — так что ее можно смело списывать. А я свободна.
Я подавилась еще раз, да так сильно, что не смогла ей ответить.
«Как она могла?! — стучало в голове в процессе спазма. — Зачем?!»
— Что за расследование? — заинтересовался Антон.
Сделав несколько глотков еще теплого чая, я сказала:
— Убийство дочерей мэра, — и внимательно посмотрела в его лицо. Ни единый мускул не дрогнул. Он не в курсе? Или так хорошо собой владеет? Он не станет говорить, что знал девушек? Как же заставить его заговорить о них?
— Да, печально, я был с ними знаком, — кивнув, произнес он.
Так просто? Это замечательно. Во-первых, если сознаётся, значит, ему нечего скрывать, и значит, он непричастен к их смерти. А во-вторых… вот что:
— Да? Тогда ты очень здорово можешь мне помочь с расследованием! Если хочешь, конечно.
Надеюсь, я была убедительна, когда пыталась вложить изумление в вопрос «Да?» и равнодушие в слова «если хочешь», закрепленное на всякий случай пожатием плеч.
Еще более замечательно было то, что Антон согласился содействовать мне, более того, он сказал дословно следующее: «Я весь твой на сегодня». Бросив взгляд вправо, я увидела, как Танькино лицо наливается краснотой. Так тебе! Сама виновата!
