Внезапно он почувствовал, что ночь… наблюдает за ним.
Не зажигая фонарь, положившись только на лунный свет, он спустился к дороге. Подошел к «субарбану», взялся за ручку дверцы со стороны водителя и нащупал ладонью какой-то лежащий на ней маленький, плоский, холодный предмет.
Резко отдернул руку. Предмет упал, глухо стукнувшись об асфальт.
Младший включил фонарь. Луч выхватил из темноты лежащий на черном асфальте серебряный диск. Полную луну в ночном небе.
Четвертак.
Конечно же, тот самый четвертак, который в прошлую пятницу не обнаружился в кармане больничного халата, где ему полагалось лежать.
Он очертил фонарем круг, разгоняя нависшие над «субарбаном» тени.
Никаких следов Ванадия. Правда, он мог спрятаться за одним из высоких монументов, благо около дороги их хватало, или за стволом дерева. Детектив мог стоять совсем рядом. А мог и уйти.
После короткого колебания Младший поднял монету. Хотел зашвырнуть ее в темноту, к надгробиям.
Однако если Ванадий наблюдал за ним и увидел бы, что он выбросил четвертак, то мог бы прийти к выводу, что его нетрадиционный подход срабатывает, что нервы Младшего уже на пределе. Имея в противниках сумасшедшего копа, он не решался выказать даже секундную слабость.
Младший сунул монету в карман брюк.
Выключил фонарь. Прислушался.
Наверное, ожидал, что до него донесется голос Ванадия, где-то неподалеку напевающего один из куплетов песни «Кто-то поглядывает на меня».
Минуту спустя полез в карман. Нащупал монету.
Открыл дверцу «субарбана», сел за руль, захлопнул дверцу, но двигатель не завел.
Конечно, ночной визит на кладбище – решение не из удачных. Вероятно, детектив выследил его. И теперь думает о том, какой мотив привел его сюда в столь поздний час.
Младший, поставив себя на место детектива, смог предложить несколько причин, объясняющих его появление на могиле Серафимы. К сожалению, ни одна из них не подтверждала его невиновность.
А самое ужасное заключалось в том, что Ванадий мог задаться вопросом: а что могло связывать Младшего и Серафиму? В этом случае для него не составило бы труда выяснить, что Серафима была пациенткой Младшего, а потом, в своей паранойе, прийти к выводу, что Младший имеет какое-то отношение к ДТП, унесшему жизнь Серафимы. Безумие, конечно, но детектив, похоже, не отличался здравомыслием.
В наилучшем варианте Ванадий мог бы решить, что Младший приехал, чтобы узнать, на чьи похороны приходила его Немезида, воплощенная в современном полицейском… Собственно, таковым и был истинный мотив. Но последнее означало, что Младший боялся детектива и стремился опережать его хотя бы на шаг. Невинный человек на такое бы не пошел. Так что, учитывая отношение к нему чокнутого копа, Младший с тем же успехом мог написать на лбу: «Я убил Наоми».
