– Ну блин, и тут от этих уродов спасения нет, – поморщилась блондинка. – Я думала, они по таким приличным заведениям не ходят.
– А что это за странные путники? – спросил царь обезьян. – Они одеты в дорогие одежды из кожи, на их головах высокие шапки. Они большие чиновники, раз им позволено забрасывать ноги на стол в этой харчевне?
– Да конечно, чиновники они, ага… Гопники обычные, – пробурчала девушка. – Эх, жаль, что заказ уже принесли, а то бы я просто ушла. Сейчас тут начнётся…
– Успокойся, женщина, – покровительственно кивнул китаец. – Никто тебя не обидит, потому что с тобой Сунь Укун.
Тем временем к троице подошёл официант с блокнотом и, видимо, попросил их убрать ноги со стола, потому что двое мужчин встали и, цыкнув на официанта, взашей прогнали его прочь и уже вслед крикнули, чтобы он принёс им пива. Тот, который забросил ноги на стол, перевернул локтем стул, и он с грохотом упал на пол. Все трое засмеялись.
Китайский гость покачал головой и встал. Ольга пыталась удержать его за рукав, шикала на него и даже ухватила за штанину, но он лишь отмахнулся и спокойно подошёл к шумной троице.
– О невежественные крестьяне, утратившие последние капли достоинства и разума, зачем вы шумите, ломаете мебель, пугаете слуг и мешаете добрым горожанам укрываться от ужасающего снегопада в тепле и покое этой харчевни, повар для которой явно выписан из дворца если не самого императора, то уж точно от его первого советника?
– Чё? – затупил один из гопников.
– Хы, гляди, японец что ль? Джеки Чан?
– Мне неизвестно, кто этот почтенный господин, но я – не он. Меня зовут Сунь Укун…
– Да вы чё с ним базарите?! Он нас тупыми крестьянами обозвал! – опомнился третий, убрав ноги со стола и медленно поднимаясь.
– Чё?! Слышь, ты! Кто тут тупые?!
– Вы невежественные крестьяне, – терпеливо повторил царь обезьян. – Ваша речь скудна и однообразна, а лица мрачны и безрадостны. Вы никогда не держали в руках учёных трактатов, не говорили с мудрыми людьми о делах государства, о науке и искусстве. Может быть, некоторые из вас даже не умеют держать в руке перо…
– А ну пойдём выйдем! – предложили трое и, развернувшись, повели китайца к выходу.
– Э! Вы куда его тащите?! Он никуда не пойдёт! – вмешалась было девушка.
– Не волнуйся, Аолия, – беззаботно отозвался Сунь Укун. – Я просто поговорю с этими молодыми людьми о смирении и созерцании мира, которым учил Будда, а потом сразу вернусь. Никому не отдавай мой кофе!
