Аспирантка согласно угукнула и вновь взялась за линейку.
Он и правда стоял у окна и всё так же смотрел вдаль, когда она наконец всё закончила. Ольга молча встала из-за стола, убрала все чашки Петри со штаммами грибов в специальный шкаф, подальше от солнечного света, аккуратно протёрла стол, выбросила в урну одноразовые перчатки, с характерным чавкающе-чмокающим звуком стянув их с рук, после чего вымыла руки с мылом.
– Мог бы и помочь, – проворчала девушка. – Ты же видел, что я убираюсь.
– Я никому не помогаю вершить ведьмовство, – холодно отозвался китаец, разглядывая проезжающий по улице Московской самодвижущийся экипаж ярко-синего цвета.
– И как ты ещё не ослеп? Солнце прямо в глаза лупит.
– Я – царь обезьян. У меня волшебное зрение.
Сунь Укун развернулся и посмотрел на блондинку светящимися красными глазами.
– Ого! Может, тебе капли купить от покраснения глаз? «Чистая слеза» называются.
– Мне не нужно лекарство, женщина. Своим магическим взглядом я могу видеть за тысячу миль. И мне не страшны слепящие лучи светила. Потому что я…
– Царь обезьян. Я в курсе, не забыла, помню, – раздражённо перебила его девушка. – Пошли отсюда. Я уже голодная, а в «Кофе и шоколад» сейчас ещё завтраки.
Она сняла белый халат, повесила его в одёжный шкафчик, заперев на ключ, и, накинув на плечи пуховик, намотала шарф вокруг шеи. Послушный китаец тоже надел свою скромную секонд-хендовскую куртку.
– И как ты можешь хотеть есть после своих колдовских опытов над разноцветными комками смерти, уничтожающими всё, до чего могут дотянуться их незримые щупальца?
– Э-э… ну вообще я на практике, когда лягушек по утрам препарировала, кофе с пирожками под это дело отлично уминала. А тут какая-то скучная плесень. Не парься. Ты просто слишком впечатлительный. Подержи-ка!
Мрачный Сунь Укун молча стоял с дамской сумочкой в руках, пока девушка запирала лабораторию. Потом они прошлись вдоль ряда кабинетов и дружно спустились по лестнице на второй этаж. В коридорах пахло пылью, известью и свежей краской.
– Выходим по одному, а то охранник и так подозрительно на нас смотрел. Спускайся, выходи, жди меня на крыльце. Я зайду в библиотеку и выйду через несколько минут.
– Там зима, женщина… – на всякий случай напомнил Укун.
– Я в курсе. И что ты предлагаешь?
– Ты выходи на леденящий душу холод, а я пойду в библиотеку.
– Так не выйдет. У тебя же нет формуляра.
– Тогда пойдём вместе, – упёрся китаец.
Блондинка вздохнула, но на этот раз решила уступить. В конце концов, вопрос пяти минут, а значит, не такой уж принципиальный. Идём вместе.
