Еще тот жох был этот Варакин. Своего не упустит. Умел угождать и нашим, и вашим, и хозяйство поставил такое, что хоть сейчас раскулачивай. И вечно бодрый, веселый, сочувствующий в меру.
- Сигнал поступил, товарищ Варакин, что самогон гонишь, - строго сказал Высик. - Придется дом проверить.
Варакин знал эту игру.
- Милости просим, милости просим! - живо откликнулся он. - Сами убедитесь, что сплошной поклеп, и ничего больше.
Они прошли в дом, и Высик сказал:
- А теперь налей мне своего пойла.
Осушив стакан, проворно поднесенный Варакиным, Высик сделал глубокий выдох и сбросил с лица маску улыбчивого добродушия.
- Что, трудный день выдался? - участливо спросил Варакин
- Не из легких... И проблема одна...
- Меня касается?
-Да.
- Рад помочь.
- Как и я тебе... Ты нигде не мог засветиться?
Варакин задумался и тоже посуровел.
- Вроде, нет, - сказал он наконец. - Вы же знаете, я аккуратный. А что, сигнал есть?
- Даже не сигнал, а так, тревожный звоночек. Может, случайность, а может... В общем, поостерегись.
- Да что произошло?
- Ты старуху-прачку знаешь? Косованова, Прасковья...
- Кто ж ее не знает!
- Ты не мог при ней чего-нибудь ляпнуть? Сам знаешь, иногда на старуху внимания не обращаешь...
- Я и на старуху внимание обращу. Нет, исключено.
- Давно она была у тебя в последний раз?
- На днях заходила. Спрашивала, не надо ли постирать чего. Она вечно приработка ищет.
- Самогон у тебя никогда не покупала?
- Нет. Ей самогон ни к чему. - Варакин усмехнулся. - Она у нас, похоже, по коньячку ходит.
- Как это?
- А вот так. Один забулдыга местный рассказывал. Не знаю, может, ему с пьяных глаз померещилось. В общем, старуха рано встает, чуть не в пять утра. А он неподалеку от тех мест провалялся, ночь была теплая. Проснулся, голова трещит, и полез он на участок к старухе. Я так понимаю, поживиться чем-нибудь задумал, чтобы наскрести на опохмел души. Видит, в одном из окошек шторки раздвинуты. Он заглянул - и чуть не помер, как сам говорит. Сидит старуха за столом в кружевном пеньюарчике, перед ней фарфоровая чашечка с кофе, рюмочка маленькая хрустальная, в рюмочке янтарной жидкости на чуток. Она кофе пьет и к рюмочке прикладывается. Как допила, встала, вытащила откуда-то бутылку «КВ», подумала, налила себе еще полрюмочки, бутылку убрала и, под кофеек, значит, вторую порцию опростала...
- А что потом?
- А ничего. Встала, все со стола прибрала, из пеньюарчика в ватник переоделась, спрятала пеньюарчик и фарфоровые посудинки и вышла из дому старушка-старушкой... А забулдыга деру дал.
