— Красиво-то как! — произнес командир, любующийся красотами природы, вполоборота и бросив презрительный взгляд на своих спутников. — Соберитесь, тюлени, подъезжаем.
— Григорий Николаевич, еще два дома, и мы на месте! — не отрываясь от баранки, сказал шофер.
— Отлично, — кивнул Григорий Бершадов. — Это был именно он.
— Григорий Николаевич… Мы по плану действуем? — подал тихий голос один из мужчин с заднего сиденья.
— Запомни, — Бершадов бросил на него проницательный, недружелюбный взгляд, — планы существуют только у вас, военных дуболомов. Оттого вы всегда и проигрываете. В нашем деле только один план — никаких планов! Будем действовать по обстановке.
— Понятно, — вздохнул мужчина.
— И учтите, — снова обернулся Бершадов, — если вы мне все дело провалите, пойдете в расход сразу!
— Ты мы его это… арестуем… или того? — спросил второй мужчина, которого, по всему было видно, не напугали слова начальника. Чувствовалось, что он более опытный, чем его товарищ.
— Посмотрим, — хмыкнул Бершадов, и на его лице появилось выражение, по которому было ясно: больше вопросов не задавать.
Автомобиль завернул на главную улицу поселка и покатил к самому концу села.
— Нужный дом — второй с конца, стоит на отшибе. Поближе к лиману, — сказал шофер. — Где остановиться?
— Проезжай его, остановись в поле, так, чтобы с дороги было не видно, — скомандовал Бершадов. — К дому пойдем пешком.
Машина быстро выехала за пределы села Роксоланы. Мелькнули уже зажженные в домах огоньки. Шофер свернул налево и остановился в небольшой лесополосе за поселком. Кусты и уже наступившая темнота скрыли автомобиль полностью.
— Отлично, — произнес Бершадов, осмотревшись по сторонам, — здесь не разглядеть. Ты, — повернулся он к водителю, — сидишь и ждешь. Двигатель заглушить, но из машины не выходить.
Он вылез первым, подавая пример своим спутникам. Те последовали за ним.
— Приготовиться! — тихо скомандовал Бершадов, доставая пистолет. Оружие появилось и в руках остальных мужчин.
Нужный им дом представлял собой обычный бревенчатый одноэтажный сруб с двумя окнами и крышей, крытой камышом. Окна его были освещены.
Мужчины подошли к ближайшему окну и заглянули внутрь. Сквозь тоненькие ситцевые занавески отлично можно было рассмотреть все, что происходит в комнате.
За дощатым столом, освещенным свисающей с потолка керосиновой лампой, ужинала семья. Во главе стола сидел мужчина лет сорока, с длинной окладистой бородой. Женщина с изможденным лицом чистила вареную в мундире картошку и раздавала детям — мальчику и девочке лет шести, по виду двойняшкам. Мальчик весело болтал под стулом ногами.
