По залу прошла волна возмущенного перешептывания, которая быстро затихла. Все офицеры с нетерпением ожидали продолжения доклада генерала Стесселя.
– Господа, отряд полковника Анисимова взял под охрану французскую концессию вдоль южного берега Бэйхэ, английскую концессию и немецкий сеттльмент в Тяньцзине. С учетом тех сил, которые до этого имелись в иностранных миссиях, большего Константин Андреевич обеспечить не может. Под его охраной находится больше четырехсот женщин и детей, а в общей сложности почти две тысячи гражданских лиц… – Стессель сделал паузу, после которой продолжил: – Положение отряда очень тяжёлое. Многочисленные правительственные войска и отряды ихэтуаней укрепились в Старом городе и вдоль реки Пэйхо. Они разрушили железную дорогу, открыли шлюзы, чем вызвали частичное наводнение в Новом городе. Иностранные миссии находятся под круглосуточным артиллерийским обстрелом. По сегодняшний день отбито больше десяти атак противника. Отряд несёт большие потери, в том числе среди гражданского населения. Вот такие плохие новости, господа!
Генерал замолчал, чем воспользовался германский майор, который резко встал и спросил:
– Ваше превосходительство, есть ли какие-либо сведения о десанте адмирала Сеймура?
– Господа, полковник Анисимов сообщает, что по последним данным отряд под командованием вице-адмирала Сеймура находится в окружении восставших где-то между Тяньцзинем и Пекином. Сообщений от него не было.
Генерал-майор Стессель выпрямился и, жестким, твердым голосом чеканя каждую фразу, начал:
– С учетом полученной информации первоочередной задачей считаю соединение с окруженной группировкой полковника Анисимова, деблокирование иностранного квартала в городе Тяньцзине, осажденного китайцами… – чуть глубже вздохнув, Анатолий Михайлович продолжил: – Исходя из имеющихся на настоящий момент сил и средств на станции Тонгку, приказываю направить в Тяньцзинь под общим началом полковника Савицкого соединенный десант, состоящий из четвертой, пятой и части восьмой роты девятого полка, а также сводного пулеметного отряда и казачьей полусотни под началом капитана Генерального штаба Аленина-Зейского.
«Ни хрена себе, вот это да, – мысленно присвистнул я про себя, вставая с места и принимая стойку «смирно», так же как это сделал полноватый кряжистый подполковник лет пятидесяти, с орденом Анны третьей степени и медалью «За покорение ханства Коканд». – Из огня да в полымя! В какой-то разнос пошли, товарищ гвардии подполковник. Но, как говорится, кто на что учился».
