— Ну?
— С самими собой.
Гвардеец вытаращил глаза.
— Как это?
— А вот так. У Западных границ Путин расположил армию с артиллерией и подбамбливает себе по своей же территории. Ну, а вы подбамбливаете по ним.
Толян заржал.
— Ты серьезно?
Аня кивнула.
— А как же потери? Убитые, раненые?
— Басни имперской газеты и Единственного телеканала. Ну, бывает, от технического спирта солдат помрет, так его объявляют геройски погибшим. Или от несчастного случая, или дезертирует. Да мало ли.
Толян недоверчиво покачал головой. Достал сигарету, закурил.
— В газете пишут, что вы, берлогеры, собираетесь из России Америку сделать.
— Ну да, собираемся, — засмеялась Аня, — Чтобы у нас, как в Америке, дети с голоду на улицах помирали, чтобы все ресурсы принадлежали кучке олигархов, шакалящих при власти, чтобы людей забирали из постелей без суда и следствия.
— Где-то так, — согласился Толян.
— Только дело все в том, что Америка живет ровно наоборот, а так, как пишет имперская газета, живем мы. Все принадлежит Путину…
— Путин живет в обыкновенной квартире.
— Да-да, с тремя котами и собакой. Цветочки сам поливает. Дурак, у Путина дворцы по всей стране. Но это не столь важно. Главное — свобода.
— А что свобода?
— Нет ее. Просто нет и все. После того, как закрыли Интернет.
— А что такое Интернет?
Аня посмотрела на гвардейца с нескрываемым презрением.
— Интернет — это территория свободы, где каждый может высказать свое мнение. Чего ты ухмыляешься?
— А того, что если все будут трепаться, то что же хорошего? Кто дело будет делать, хлеб сеять, детей рожать? Так ведь все нахрен развалиться.
— Дурачок ты, — не очень уверенно сказала Аня.
Где-то в глубине леса заухала сова.
До Берлоги оставалось не меньше дня ходу.
Около речушки сделали привал.
День выдался жаркий, солнце стояло высоко и нещадно палило. Толян постоянно порывался собирать в траве землянику, но Аня торопила его.
— Ну-ка отвернись, — сказала Ведута.
— Это зачем.
— Помыться хочу, гвардия. Помираю от жары.
— А.
Толян отвернулся.
— Смотри не подглядывай.
— Не буду.
Гвардеец вынул из сумки колбасу, принялся есть, прислушиваясь к плеску воды за спиной.
Если бы он обернулся, то увидел бы, что у Ани Ведуты красивые, ровные ноги, небольшие упругие сиськи, и аппетитная загорелая попка. Но гвардеец не мог ослушаться приказа.
— Ах, хорошо, — засмеялась Аня. — Эй, на берегу!
— Да.
— Не хочешь искупаться.
Гвардеец перестал жевать.
— Нет, пожалуй, — ответил не совсем уверенно. — Вдруг чего…
