Аким входил после Кульчева, в помещении валялся искорёженный пулемёт, коробки с патронами, гранты, которые очень пригодились, и один мёртвый китайский солдат — всё это было засыпано пылью и бетонной крошкой. Он хотел остановиться, хотел, что бы этот непрекращающийся бой закончился, чтобы можно было выйти отсюда, сесть на песок, открыть забрало и закурить. Но там, вверху, над головой, на лестнице, звонко хлопнула граната, послышались короткие, отрывистые выстрелы дробовика, винтовочные очереди и снова хлопки гранат, кроткие фразы только по делу. И много ругани. Там шёл бой.
Пролёт за пролётом пластуны брали этот проклятый КДП.
Мимо него в проход проходили другие казаки и сапёры, они что-то несли наверх, шли за штурмовой группой. Аким постоял ещё минуту и пошёл к лестнице.
Последнюю стальную дверь, что вела уже непосредственно в КДП, китайцы закрыли, казаки отошли на пролёт вниз, и сапёры быстро её взорвали, там никого не было. И ход на утёс был отрыт.
Недлинная траншея и небольшой блиндаж были пусты. В блиндаже были сложены штабелями ящики с патронами и гранаты. Противник оставил даже пулемёт, ни камеры не снял, ни затвора — садись и стреляй. Оставил даже рацию.
С утёса на юг уходил пологий и длинный песчаный спуск. По нему они и ушли.
Саблин стоял у выхода с КДП, он, наконец, открыл забрало и закурил, но не испытывал особой радости. Он устал. А из траншеи вышел Кульчий, за ним и Володька. Они подошли к нему прикуривали от его сигареты.
— Ты в штаб сообщил? — Спросил у Саблина Кульчий.
— Нет, — ответил Аким.
— Радист! — Крикнул Кульчий, оглядываясь вокруг. Он увидал радиста и позвал его. — Иди-ка сюда, брат. Давай штаб!
— Что говорить? — Спросил радист, он был из сапёров.
— Скажи, КДП взят. Утёс взят.
Радист присел на колено и тут же передал данный в штаб.
Пару секунд ждал, а потом поднял глаза на Кульчева.
— Просят код.
— Чего? — Не понял Кульчий.
— Офицерский код просят, — повторил радист. — Не верят.
— Вот дураки, — усмехнулся Кульчий.
— Они спрашивают, кто взял КДП.
— Как твоя фамилия? — Спросил Кульчий у сержанта сапёров, который как раз подошёл к ним.
— Сергеев, — ответил тот.
— Скажи, что КДП взят, утёс взят, передал сообщение сержант Сергеев и казак Саблин.
Аким даже поморщился, не он взял этот утёс, будь его воля, так он бы до сих пор сидел ещё в первой траншее.
А тут ещё пришёл Петя Чагылысов, присел рядом с Акимом, положил на песок футляр со своей драгоценной винтовкой, закурил не спеша и сказал негромко:
