Он успел добежать до танка за отведённые ему семнадцать минут, даже быстрее на две минуты. Танк так и стоял на том же месте, с востока заметённый песком до башни.
Он забрался на него, стал опять стучать по броне прикладом дробовика. На это раз ему не открывали, тогда он спрыгнул и стал ходить пред курсовыми камерами, махать перед ними руками, чтобы хоть так привлечь к себе внимание. Только после этого в башенке открылся люк.
— Пехота, чего тебе? — Проорали сверху танкист.
— Спите вы там, что ли? — Недружелюбно отвечал ему Саблин.
— Нужно чего тебе? — Так же недружелюбно спросили сверху.
Аким залез на броню и сказал:
— Друг, нужно огнём поддержать, наши сейчас атаку готовят, пулемёты сбить нужно.
— Твой код и позывной, — коротко спросил его танкист.
— Слушай, — Аким подошёл к нему поближе, — слушай друг, я не знаю кода, и позывного у меня нет.
— Офицерский код, код приказа должен быть, и позывной должен, я без этого не могу огонь открывать. Не могу тратить боекомплект и не могу демаскироваться.
— Да я знаю, но нету у меня кода.
— А ты хоть из какой группы? Из восточной? — Орёт танкист.
— Нет, мы из центральной, — отвечает ему Аким.
— О нет, прости, друг, так не пойдёт, — танкист качает шлемом.
А тут как раз и Колышев вышел на позицию.
— «Броня», «броня», я на месте, готов вести передачу. — Звучит в наушниках шлема Саблина.
Всё, отсчёт пошёл, сколько секунд нужно, чтобы китайский боец радиоэлектронной борьбы, засёк выход в эфир. Сколько секунд нужно, чтобы он вычислил точку передачи сигнала? Сколько секунд нужно, чтобы передать данные миномётчикам? Сколько секунд нужно, чтобы расчёты кинулись к своим миномётам и приготовили мины?
А танкист продолжает говорить:
— Вам и танк не полагался, извини, но мы приданы восточной группе.
Он начинает спускаться вниз, вроде как закончив разговор. У них внутри танка светло, и тут свет снизу попал на танкиста, Аким разглядел его немолодое лицо.
— Да стой ты, товарищ, — он схватил его за комбинезон. Крепко схватил. — Надо атаку поддержать, пулемёты не заткнуть без вас.
— Чего ты? — Стал злиться танкист, вырывая комбинезон из руки Саблина. — Отпусти.
Аким держит его и в это же время слышит, как Колышев снова говорит в наушниках:
— «Броня», я готов, дай пристрелочный на «тридцать, двенадцать», азимут восемьдесят, по планшету «тридцать, двенадцать». Жду пристрелочный.
Тут своему сослуживцу на помощь ещё один танкист пришёл, стал орать снизу из освещённого нутра танка, пытаясь снизу разглядеть Акима:
