Темнокожий юноша стрелой метнулся в коридор.
Поколебавшись мгновение, Кровас ткнул пальцем в сторону Фафхрда.
— А ты что знаешь об этом, пьяница? Будешь поддерживать своего напарника в его небылицах?
Фафхрд лишь напустил хмурость на лицо, сложил руки, насколько это позволяла хватка его стражи, так что его обмотанная тряпками шпага оказалась прижатой к телу. Потом он поморщился, ибо ощутил боль в затекшей правой ноге, о которой совсем забыл.
Кровас поднял сжатую в кулак руку и сам встал со стула. Вероятно, его действия были прелюдией к внушающему страх приказу — возможно о том, что нужно бы пытать Фафхрда и Мышатника. Но в этот момент в комнату проскользнул Христомило. Он продвигался быстрыми, но очень короткими шажками, но как бы быстро он ни шел, его черный плащ висел над мраморным полом недвижимо, не колеблясь.
Его появление вызвало замешательство. Глаза всех присутствующих устремились на него. Все затаили дыхание и Мышатник с Фафхрдом почувствовали, как задрожали державшие их крепкие руки. Даже на лице Кроваса отразилась тревога.
Явно довольный такой реакцией, Христомило улыбнулся тонкими губами, остановился возле стула Кроваса, и его скрытая капюшоном голова склонилась в легком поклоне.
Кровас, указывая на Мышатника и Фафхрда, резко и нервно спросил:
— Ты знаешь этих двоих?
Христомило утвердительно кивнул.
— Только что они наблюдали за мной одурманенным глазом — сказал он — пока я занимался этим делом, о котором говорил вам, мне бы следовало вспугнуть их, но подобное действие помешало бы моей речи, разбив связь произносимых мною слов с ответом. Один из них — северянин, черты другого говорят о южном происхождении — Товиилис или что-нибудь неподалеку от него. Оба моложе, чем выглядят сейчас. Свободные художники, так бы я их назвал, из числа тех, кого братство нанимает в особых случаях, когда ему нужна особо большая охрана или эскорт. Маскировка их, конечно, весьма неуклюжа.
Фафхрд зевнул, а Мышатник печально покачал головой — таким образом они давали понять, что попытка угадать выглядит весьма жалкой. Мышатник даже бросил быстрый, как молния, взгляд на Кроваса, как бы желая этим сказать, что таинственный лейтенант мог оказаться и его собственным колдуном — Это все, что я могу сказать вам, не заглядывая в их умы — заключил Христомило — Приготовить ли свет и зеркала?
— Пока нет — Кровас посмотрел в лицо Мышатника и сказал: — А теперь говори правду или я буду добывать ее у тебя с помощью магии, а это равноценно смерти. За каким из моих лейтенантов Дневной Мастер приставил вас шпионить? Насколько я понимаю, все ваши разговоры об этом — вранье?
