От военпрома к ВПК: советская военная промышленность. 1917 – июнь 1941 гг. | страница 22

В докладе ГУВП о задачах военной промышленности в мирное время от 7 февраля 1922 г. в качестве главной из них выдвигались сокращение до минимума затрат на военную промышленность в общем экономическом балансе страны, обеспечение сохранности оборудования, рабочих, производственных навыков, технические усовершенствования, повышение производительности труда, снижение себестоимости военных изделий, переход на хозрасчет, уменьшение «холостого» хода предприятий за счет расширения невоенных заказов, которые должны были составить примерно четверть от общего объема производства[37].

С 1922 г. военные заводы стали финансироваться исходя не из действительных потребностей предприятия, а в зависимости от производственных заданий, установленных на основании рыночных цен путем выдачи авансов и кредитов и расчетов с Военведом. В случае острой необходимости допускались дотации из доходов бюджета. На бюджете должны были остаться центральный аппарат, расходы на консервацию заводов. Финансировалась работа по их оздоровлению. На 100 % финансировались предприятия, полностью работающие по военным заказам и опытные заводы, остальным выделение государственных средств существенно уменьшалось. Так, если военные заказы составляли 75 % выпускаемой продукции, то финансирование уменьшилось наполовину и т. д. Одновременно предусматривалось уплотнение рабочих мест, введение дополнительного вознаграждения рабочим за счет экономии производственных расходов. Цены на военные изделия устанавливались по фактической их себестоимости, но без предъявления заказчику сметных калькуляций, т. е. ориентировочно.

Однако финансовые расчеты между заказчиком (Военведом) и поставщиком (Военпромом) фактически не сработали. Сложился полугосбюджетный порядок финансирования военных заводов, но в условиях нэпа они оказались в состоянии постоянного недофинансирования, а отпускаемые в виде авансов средства были недостаточными. Часть продукции военного назначения (моторы, лампы, радиостанции и пр.) шли мимо военной промышленности. Обнаружились трудности выполнения военных заказов. Всероссийский кожевенный синдикат, например, получая наличные авансы для этой цели, необходимую продукцию обращал на рынок[38].

Как указывал позднее Богданов, в течение 1921–1923 гг. военная промышленность пережила все виды кризисов, какие только возможно: топливный, сырьевой, продовольственный, финансовый и т. п.[39] Сокращение военных заказов, а вместе с ними — материального, технического снабжения вынуждало предприятия, там, где это было возможно, срочно налаживать производство гражданской продукции, распродавать остатки сырьевых запасов и часть оборудования, чтобы обеспечить хотя бы минимальный оборотный капитал. Это называлось «разбазариванием», за которое администрацию заводов корили, но чаще смотрели на это сквозь пальцы. Тяжелое положение заводов, наличие большого количества неликвидных оборотных средств также не способствовали благоприятным условиям кредитования. Руководители настаивали на сохранении централизованного снабжения по основным видам военной и мирной продукции, их переброске в случае необходимости для нужд военной промышленности. Перевод предприятий на трестовский хозрасчет, как было предусмотрено нэповскими реформами, был затруднителен в силу состояния заводов и их неприспособленности для обслуживания интересов рынка. 10 января 1923 г. зам. председателя коллегии ГУВП И.Н. Смирнов писал в Политбюро ЦК РКП (б) и в СНК о необходимости внесения изменений в порядок финансирования военной промышленности