– Ты меня не поняла, Сиссибелл, я просила отвести меня к Уиллу, а не на кладбище!
Сиссибелл мяукнула и скользнула к одному надгробию, поросшему мхом.
– Времени нет! – вздохнула я.
– Для этого найдётся время, – возразила кошка.
– Для чего? Что тут такого важного?
Сиссибелл уселась перед надгробием и заскребла по нему когтями, убирая мох и лишайник.
Я присела на колени и помогла ей. Появились буквы.
«Здесь покоится Уильям Дерьюл.
14 июля 1829 – 24 декабря 1846.
Возлюбленный сын и незабвенный друг».
– Не может быть! – ахнула я. – Невозможно! Это, должно быть, другой Уильям!
– Нет здесь другого Уильяма. – Кошка сочувственно погладила меня лапой по коленке. – Мне жаль.
Не понимаю!
– Так уж оно сложилось, – продолжала Сиссибелл, медленно водя хвостом по земле.
– Зачем ты мне это показываешь? – Мне хотелось кричать и рыдать от отчаяния.
– Ты просила, чтобы я привела тебя к нему, – ответила кошка.
– Но я же не это имела в виду! – Я зажала рот рукой и горько всхлипнула.
Так вот почему Уилл так внезапно появляется и исчезает! Почему его никогда не слышно! Поэтому Марианна говорит о нём в прошедшем времени, а он сам никогда не приходит на кухню. Он единственный смог рассказать мне о Гоцинде, на него не действует её заклятие молчания. Уилл – призрак, привидение, как и Мэгги! Ещё одна неприкаянная душа Мэллори Мэнор.
Совершенно опустошённая, я побрела обратно в замок. Всё, во что я верила в последние несколько недель, растворилось, как шипучая таблетка в воде, а тем временем над моей головой сгущаются чёрные тучи. И в прямом смысле тоже. Вот уже и дождь заморосил. Да и чёрт с ним!
Изморось превратилась в ливень, когда я поднималась по ступенькам заднего крыльца. Да, погода тут мало отличается от лондонской!
Сиссибелл прошмыгнула в дом и теперь тихо и неподвижно сидела в коридоре, с сочувствием глядя на меня.
Дома в Лондоне у меня никогда не было домашних животных, папа считал, что у нас нет на них времени, а мне всегда втайне хотелось завести зверюшку. Но Сиссибелл – не просто домашнее животное. Это кошка-талисман, к счастью живая, в отличие от Уилла…
– Ах, Сиссибелл! Почему так всё сложно? – вздохнула я, закрыв лицо руками.
– И вовсе ничего не сложно, – ответил знакомый голос, и чья-то рука коснулась моего плеча.
Передо мной стояла Марианна и улыбалась.
– Каждый иногда оказывается в отчаянии. Главное, что после падения мы снова поднимаемся. – Она смотрела на меня с такой надеждой, что я невольно согласно кивнула.
