На тусклой от росы траве лежит удочка. Она мокрая и холодная на ощупь. Рядом — консервная банка с червями, заботливо оставленная ему отцом. От нетерпения Серёжка путается в свитере, мотает головой, наконец высвободившись, бежит с удочкой к воде. Справа, за ближним семейством камышей, он успевает заметить плечи и голову отца и плавно изогнутую линию удилища. И снова непонятная буря радости обрушивается на него. Ему почему-то хочется громко захохотать или крикнуть что-нибудь отцу. Но он знает, что на рыбалке не полагается шуметь, и потому лишь подпрыгивает на бегу, да так высоко, что это почти похоже на полёт.
После того как непослушный червяк наконец нанизан на вопросительный знак крючка (по всем правилам, как учил отец), и наживка после третьей попытки заброшена на нужное расстояние от берега, и поплавок успокоился, после того как Серёжка истоптал песок у кромки воды — у него вдруг клюнуло! Впервые в жизни!
Сперва он даже не понял, что произошло: поплавок исчез… Лишь мелкие колечки разбегались на его месте по дремотной, чуть туманной поверхности воды. Он даже рассердился: что за шутки?! — недоуменно потянул и тотчас ощутил сопротивление! Что-то живое, сильное двигалось на том конце снасти. Оно так упорно тащило лесу к себе, что Серёжка одной ногой угодил в воду. Удочка изогнулась ещё сильнее и дёргалась, как живая. «Есть!» — огнём полыхнуло по Серёжкиным щекам. Сердце забилось так сильно, что, казалось, это от его ударов вздрагивает удочка. Стиснув удилище обеими руками, задыхаясь, Серёжка шарахнулся к берегу. На поверхности реки возник тёмный бугорок и пошёл зигзагами, затем погрузился снова. «Ушла?!» — вытаращив глаза, Серёжка изо всех сил рванул удочку. В воздухе блеснуло — и сейчас же удилище облегчённо отскочило назад, а добыча полетела самостоятельно, прямо над Серёжкиной головой и шлёпнулась на истоптанную им кромку берега. В каком-то странном оцепенении он стоял и смотрел, как рыба с каждым прыжком приближается к воде. Но внезапно, точно пробудившись, кинулся вперёд, споткнулся обо что-то, рухнул на мокрый песок и вытянутой рукой успел схватить готовую улизнуть, облепленную песком рыбёху.
Над ним что-то говорил, смеясь, неизвестно когда подошедший отец. Но до Серёжки не доходил смысл его слов. В руках его трепетала рыба, перед глазами, искрясь и позванивая, набегали на — мелкие волны, а у него самого было чувство, будто такие же щекочущие волны пробегают по всему его телу и отзываются восторгом в каждой клеточке…
