После учения дома я поступил в пензенскую Первую мужскую гимназию. В этой старинной гимназии, окруженной обширным старым парком, в свое время учились разные достопримечательности: террорист Дмитрий Каракозов, повешенный за покушение на Александра II; неистовый Виссарион Белинский; и, наконец, расстрелянный маршал Михаил Тухачевский. Он был на два класса старше меня. Я знал и его, и его старшего брата Александра, и сестру красавицу Надю. Об этом я говорю в своей книге «Тухачевский».
Весной 1914 года я окончил гимназию и поступил в Московский университет на юридический факультет. В университете я на «весьма» сдавал все экзамены. Но юриспруденция как таковая меня не увлекала. Я чувствовал, что я совершенно не «юрист». Я занимался главным образом в семинарах профессора (тогда приват-доцента) И. А. Ильина, будущего эмигранта, опубликовавшего за рубежом много книг; после Второй мировой войны скончавшегося в Швейцарии. Я слушал у него курс «Введение в философию» и второй — по «Общей методологии юридических наук». Высокий, очень худой, красивый, но мефистофельский (хотя и блондин), И.А. был блестящим лектором и блестящим ученым. Его я тогда в Москве попросил указать мне книги для систематического занятия философией, ибо сам я сидел на скучнейших, толстенных томах «Истории новой философии» Куно Фишера. Хорошо помню, какой список первых книг дал мне И.А.: Апология Сократа, «Диалоги» Платона («Парменид»), «Метафизика в Древней Греции» кн. С. Н. Трубецкого, «Пролегомены ко всякой будущей метафизике» И. Канта, какую-то книгу Гуссерля и какую-то работу З. Фрейда. Слушал я и лекции по «Философии права» профессора Б. П. Вышеславцева, тоже будущего эмигранта и автора многих книг, вышедших за рубежом, скончавшегося после Второй мировой войны в Женеве. Слушал и «Государственное право» у профессора Н. Н. Алексеева, тоже будущего эмигранта, умершего после Второй мировой войны в Швейцарии. Слушал и профессора Байкова — «Энциклопедию права». Банков тоже оказался эмигрантом, не знаю, где за границей он умер.
На семинарах И. А. Ильина в прениях иногда выступали оставленные при университете для подготовки к профессорской кафедре Н. Устрялов и Ю. Ключников (оба будущие эмигранты, в 20-х годах идеологи сменовеховства). Блестящего публициста и ученого Н. Устрялова чекисты удушили шнуром (под видом «грабителей») в Сибирском экспрессе, когда по «милому» восточному приглашению Сталина Устрялов с Дальнего Востока ехал по Советской России. Ю. Ключников, в 20-х годах, вернувшись из эмиграции в РСФСР, умер при «невыясненных обстоятельствах». Кажется, шнуром его все-таки не удушили.
