Отцу это не понравилось. Он никогда не терял корабли ситхских повелителей. Но проиграл один сыну.
Кажется, терять «Знамение» стало семейной традицией. Весь экипаж мостика — даже чужак Девор — громко выдохнул, когда на переднем экране пламя сменилось струйками влаги. «Знамение» не сгорело в стратосфере и сейчас лениво кружилось среди набухших дождем туч. Корсин прищурился. Вода?
Может, там есть и суша?
Страшная мысль одновременно мелькнула в голове всех семерых, кто был на мостике, пока они наблюдали, как вздувается и гнется транспаристалевый экран: «Газовый гигант!» Путь с орбиты долог, даже если надеешься пережить посадку. А насколько он долог, когда поверхности нет? Корсин теребил бесполезные сейчас ручки управления в подлокотниках кресла. «Знамение» треснет под давлением газов. И, словно в ответ на эту мысль, одновременно посетившую всех, деформированный экран потемнел.
— Всем пригнуть голову! — крикнул Корсин. — И держитесь за что-нибудь… сейчас!
На этот раз все его послушались. Он понимал: ради того, чтобы выжить, ситхи готовы на все. Даже эти. Корсин вцепился в кресло, не сводя взгляда с переднего экрана, поперек которого стремительно пронеслась тень.
Что-то тяжелое влажно шлепнулось о корпус. По транспаристали прокатилось нечто вытянутой формы и задержалось на мгновение перед тем, как исчезнуть. Капитан дважды моргнул. Что бы там ни появилось и пропало, это не часть его корабля.
И у «этого» были крылья.
Вздрогнув, Корсин вскочил с кресла и подался к экрану, что стало ошибкой капитана. Уже покореженная столкновением с атмосферой, транспаристаль треснула, осколки брызнули сверкающими каплями. Шипящая волна вырвавшегося воздуха сбила Корсина с ног. Старый Марком скатился на бок, окончательно потеряв контроль над своим пультом. Завыли сирены — они до сих пор работали? — но шум вскоре стих. Ни о чем не думая, Корсин дышал.
— Воздух! Это воздух!
Девор первым поднялся на ноги, борясь с ветром. Наконец-то повезло. Большую часть переднего экрана выдуло наружу, и по мере разгерметизации кабину заполнял солоноватый ветер. Капитан Корсин с трудом смог пробраться к своему креслу. Спасибо за помощь, брат.
— Просто передышка, — сказал Глойд.
Они еще не видели, что там, внизу. У Корсина был опыт смертельных пике — правда, на бомбардировщике, — и тогда он точно знал, где земля. Знал, что земля есть.
Неуверенность, которую Корсин до этого момента сдерживал, наконец прорвалась и затопила сознание. Девор это почуял.
