– Вы все еще не верите? – поинтересовался Доминик.
– Во что? – спросил Максим, хотя уже понимал, к чему все катится.
– Осмотритесь внимательно. Все вокруг ненастоящее. Этот поезд, лес, железная дорога… Как декорации театра, в котором мы играем.
– Волк был вполне настоящий. Как и раны, которые он оставил, – поспорил Максим.
– То, что ты можешь дотронуться до чего-либо, не делает это настоящим. Во сне или при галлюцинациях ты тоже можешь касаться вещей, которых не существует. Разница в том, что тебе это лишь кажется. Кажется настолько, что сомнений в реальности нет. Ты просыпаешься или трезвеешь, и только тогда понимаешь – а ведь это был просто бред! Но какой праводоподобный! А если во время бреда ты выпадешь из окна или тебя собьёт машина, разве повреждения не будут настоящими? – Доминик эмоционально взмахнул руками. – Посуди сам, как мы здесь оказались? Ты знаешь, а? Нет! Кто-нибудь знает?
Никто не ответил. Катя помнила, что заснула еще в том, реальном мире, а проснулась в пустом поезде. Момент перехода, если и был, то прошел мимо нее.
«В том реальном мире… Я уже мыслю, как Доминик, – подумала она. – И правда, где мы сейчас? В каком мире? «
Похоже, она все же поверила в сверхъестественное.
– Так я и думал. Здесь не просто что-то не так. Здесь – все не так, – пылко продолжал доказывать свою правоту Доминик. – И оказались мы тут не случайно. Есть у меня одно предположение…
– Что ты имеешь в виду? – спросила Катя, когда он вдруг остановился. – Сказал «а», говори и «б»!
Доминик не успел произнести и слова, как сверху послышался тяжелый удар, от которого вагон дрогнул. По металлической крыше кто-то медленно двигался. Каждый шаг сопровождался гулким стуком. В вагоне вдруг стало холоднее.
– Это что, еще один из пассажиров? – спросила Аделина шепотом.
– Сколько же он тогда весит? – ответила Катя.
Грохот шагов становился ближе. Что бы это ни было, оно направлялось к тому месту, где все стояли. Катя бросила испуганный взгляд на остальных.
– Мне кажется, нам всем нужно отойти от… – начал было Максим, но в этот момент окно возле койки Седого взорвалось.
Словно в замедленной съемке Катя видела, как осколки стекла летят во все стороны, целясь в людей, в их руки, тела, лица. Аделина вскрикивает, когда один из них впивается в ее безупречное лицо. Осколки бьют и по Кате, но боли она не чувствует, значит серьезных ран нет.
Из отверстия в окне торчит рука.
Нет, не рука!
Болотного цвета лапа с когтями, обвитая лесной порослью. Короткая шерсть, торчащая клочками. Длинные гибкие пальцы, каждый из которых был в два раза больше человеческого.
