Кто в армии служил, тот в цирке не смеется | страница 45

Тяжело в бою, зато легко в учении! Учись не учись, всё равно убьют, а может, боя-то и не будет совсем.

Солдатская мудрость

Прошло уже полгода, с тех пор как Александра Белозёрова перевели из «гвардейской» четвёртой роты в отдельный фельдъегерско-почтовый взвод, который подчинялся только начальнику штаба и командиру полка, и Саня в соответствии с должностью заместителя командира взвода получил своё первое «унтер-офицерское», как говорили в старые времена, звание — младший сержант.

Время опять полетело с быстротой пули. Работы было действительно много, и Белозёров иногда приходил в казарму только под утро, чтобы помыться и почистить зубы. Иногда дойти до казармы не было сил, и тогда он спал в штабе прямо на столе, в кабинете начальника штаба, уронив голову в его зимнюю шапку.

Выспался Саня вволю только после того, как технику, которая была задействована в проведении учений, разместили на железнодорожных платформах, а всех солдат загрузили в вагоны, и после напутственной речи командира полка, состав тронулся.

Земля дёрнулась, начала потихоньку отползать назад от вагона, постепенно набирая скорость, и замахала пролетающим мимо платформам с военной техникой своими руками-деревьями и телеграфными столбами. Тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук-тук…

Под монотонный разговор вагонных колес хорошо подремать, вспоминая родной дом, друзей, девчонок, или помечтать о будущей жизни. Кто ты и что ты, что можешь сотворить или натворить, не дай бог! А пока едем, едем, едем в далёкие края, весёлые солдатики на два года друзья…

Вот и конечный пункт назначения. Опять пошла работа, суета, как в муравейнике.

— К разгрузке приступить! Соблюдать все меры безопасности! — звучат со всех сторон команды.

Муравьи копошатся, каждый занят своим одним ему известным делом. Постепенно техника перекочёвывает с платформ на землю, к ней присоединяются другие подразделения, формируются колонна. И… вперёд! На Польшу!

Длинная железная зеленая пятнистая змея, извиваясь на поворотах и плюясь клубами сизого дыма, поползла в сторону границы. Проверка документов, формальный визуальный досмотр техники и здравствуй, Польша! Привет. Ещэ польска не згинела? Как-то так? Или вроде бы так.

На каждой планируемой или вынужденной остановке из кустов выползают польские «пластуны» с одним и тем же вопросом: «Солдат! Рубли есть? Меняй, меняй. Русский рубль на польский злотый».

Белозёров попытался обменять две купюры. Три и пять рублей. Но попытка оказалась неудачной. «Только червонцы, солдат. Только рубли-десятки, понял?» Чего уж тут непонятного, но таких денег у Сани не было. Впрочем, и злотые ему были не нужны. Так, для коллекции. Где их тратить, если от машины нельзя было никуда отойти и постоянно туда-сюда сновали офицеры: не дай боже, если кто-нибудь отстанет. Территория чужого государства. Правда, нам дружественного, но всё равно чужого. Чужого!