— Ну ясно, вы просто превратите нас в рабов — ответил я — Вот наши предложения: возвратите похищенных девушек и сдайтесь. Ваших людей мы возьмем под наблюдение, а зачинщиков посадим до суда в тюрьму.
— Наглости у вас хоть отбавляй! Посмотрим, что вы сделаете с вашими охотничьими хлопушками.
— Предупреждаю — вмешался Мишель — если у нас будет убит хоть один человек, мы вас повесим.
— Постараюсь не забыть!
— Раз вы не желаете сдаться — сказал я — поместите похищенных девушек, вашу сестру и мадемуазель Дюшер для безопасности вон на ту скалу.
— Ничего не выйдет! Ни Мад, ни сестра ничего не боятся, а на остальных плевать. Если их убьют, после победы найдутся другие. Хотя бы Мартина Соваж.
В ту же секунду негодяй шлепнулся на землю с разбитой физиономией — Мишель оказался быстрее меня.
Шарль Хоннегер поднялся, бледный от ярости.
— Вы ударили парламентера — прошипел он.
— Сволочь ты, а не парламентер. Убирайся, покуда цел!
Едва Хоннегер скрылся за гребнем, в лощину въехал второй грузовик, и мы быстро установили направляющие для запуска ракет.
— Через десять минут начнем обстрел — сказал Бевэн — Жаль только, что у нас нет наблюдательного пункта.
— А вон тот холм? — спросил я, показывая на крутую возвышенность позади наших линий.
— Он простреливается.
— Но зато оттуда будет виден даже замок! Зрение у меня отличное, и я возьму с собой телефон.
— Я с тобой — сказал Мишель.
Мы полезли вверх, разматывая на ходу телефонный провод, но не успели добраться и до половины подъема, как послышались резкие щелчки и полетели осколки камней: нас заметили. Прижимаясь к скале, мы обогнули вершину и начали пробираться дальше по противоположному склону.
Сверху вражеские линии открылись как на ладони. От выдвинутого вперед небольшого дота с тяжелым пулеметом к тылам шла глубокая траншея. По флангам были разбросаны гнезда автоматчиков и одиночные окопы, в которых шевелились люди.
— Портной говорил, что здесь человек пятьдесят-шестьдесят, но, судя по линиям укреплений, больше — заметил Мишель.
На расстоянии около километра по прямой на склоне горы была ясно видна поляна с замком посредине.
Запищал телефон.
— Алло! Алло! Через минуту открываем огонь по замку. Наблюдайте! — приказал Бевэн.
Я бросил взгляд на наши позиции: половина добровольцев, развернувшись цепью, залегла под самым гребнем лощины; остальные суетились вокруг катапульт и ракетных установок.
Ровно в 8.30 шесть огненных струй вырвались из лощины и взлетели высоко в небо, оставляя за собой дымные хвосты. Потом след оборвался: ракеты израсходовали горючее. На парковой лужайке перед замком засверкали вспышки. Через несколько секунд до нас донеслись сухие разрывы.
