Так же скучны и недостоверны были все предположения и приметы, указывающие на угрозу путча. Опасность «путча Рема» была не чем иным как опасностью путча против Рема. Одно сообщение в прессе вызвало цепную реакцию за границей. Телеграфное агентство АП сообщило о разногласиях на верхних этажах власти партийного аппарата. В этом оказался замешан Эдгар Юнг — доверенное лицо вице-канцлера фон Папена, — который неустанно давал ход слухам о том, что якобы Рем и эксканцлер фон Шлейхер договорились между собой против фон Папена и что уже появились новые списки членов кабинета министров. Мол, Рем будет военным министром, а Грегор Штрассер — министром экономики. Гитлер же останется на своем посту рейхсканцлера.
Но последний публично отмежевался от этой игры. В интервью американскому журналисту Луису П. Лохнеру он заявил: «Конечно, я не окружал себя нулями, а настоящими мужчинами — да! Нули круглые, легко укатываются, когда дела не ладятся. Мужчины, окружающие меня, угловатые и прямолинейные. Каждый из них — личность, каждый исполнен честолюбия… Но еще никогда ни один человек из моего окружения не пытался навязать мне свою волю. Наоборот, они полностью подчиняются моим желаниям».
Где не хватало косвенных улик, чтобы доказать обратное, в ход пускались фальшивки и манипуляции. Приказы о повальном вооружении СА Гейдрих так искусно подтасовывал, что руководство рейхсвера даже охотно верило в предстоящий путч. Он пытался с помощью фальшивых документов переубедить и сомневающихся.
От начальника лейб-гвардии СС «Адольф Гитлер» Зеппа Дитриха в военное министерство поступил «список отстрела», будто бы подготовленный руководством СА. Из документа следовало, что Рем намеревается поставить к стенке в первую очередь высших офицеров рейхсвера. Все быстрее набирал обороты волчок заговора. Между СС и СД, между Герингом, Геббельсом и Гиммлером курсировали варианты расстрельных списков на лиц, подлежащих расправе. С циничностью подпольной дипломатии актеры торговались между собой из-за судеб отдельных кандидатов на тот свет, как например, руководителя СА и президента мюнхенской полиции Аугуста Шнейдхубера, которого Гейдрих лично держал на прицеле. А бывшего шефа гестапо Рудольфа Дильса, которому Гитлер в свое время поручал собирать компромат против Рема, спас только росчерк пера самого Геринга.
Приближался день сведения многочисленных старых счетов между противостоящими соперниками. В списках стали фигурировать не только командиры частей СА. Даже одному из авторов расстрельных списков, оберштурмфюреру Ильгесу вменялись в вину его собственные слова: «А вы знаете, что такое кровавый дурман? У меня сейчас такое ощущение, словно мне дозволяют бродить по колено в крови».
