Наоборот, в своем выступлении «рейхсфюрер СС» призывал своих слушателей стать частью новой элиты. Он предложил присутствующим начать тесное сотрудничество, чтобы в рядах СС слились воедино «различные традиции». Любое государство, — утверждал Гиммлер, — нуждается в элите, а в национал-социалистическом государстве такой элитой являются люди в рядах СС. Именно в них на почве расового отбора должны соединиться воинский долг, благородные помыслы, хорошие манеры и светское воспитание дворянства с созидательной энергией промышленников. Это будет достойным ответом социальным требованиям современности. Массажист Гиммлера Феликс Керстен вспоминал позже, что почти все слушатели после собрания вступили в ряды СС.
Этот эпизод показал, по словам автора Хайнца Хене, «с каким мастерством Гиммлер умел представить… своих эсэсовцев».
В так называемом «кругу друзей рейхсфюрера СС» скоро появились новые люди от Флика до Откера (магнаты) и от директоров Дрезденского банка до руководителей концерна Сименс-Шуккерт, то есть все его современники, которые отшатнулись от террора коричневых пролетариев, призывов к революции и экспроприации. А перед Гиммлером отныне открылись чековые книжки богачей.
С поразительным чутьем подбирал шеф СС себе на службу представителей старых влиятельных сил. Так, через земельные союзы коноводов он получил доступ для СС к доселе закрытому обществу аграриев и помещиков. Дружно вступили в Черный орден многие союзы кавалеристов в таких цитаделях реакции, как Восточная Пруссия, Гольштейн, Вестфалия; Ольденбург и Ганновер.
Договор с хранителями старины (союз «Кифгойзер») привлек на сторону СС старых вояк-ветеранов, которые до этого больше симпатизировали окопной романтике штурмовиков СА.
Теперь кайзеровские ветераны и национал-консервативные дипломаты вырядились в черные мундиры с эмблемой черепа, что вызывало открытые протесты даже в рядах СС, поскольку некоторые из этих так называемых «почетных командиров» под новенькими мундирами сохранили старые взгляды.
Регулярно стали призываться молодые ученые и юристы на «службу госбезопасности» (СД), входившую в состав войск СС. Здесь культивировался определенный тип внешне аполитичного, хладнокровного СС-технократа: «умен, лишен иллюзий, едва ли признающий какую-либо еще идеологию, кроме идеологии власти» (Хене). Это были профессиональные функционеры грядущих лет.
Можно ли было предвидеть в те первые годы, куда в конечном счете приведет новый путь Черной гвардии? Рената Вайскопф, дочь позже убитого мюнхенского музыкального критика Вилли Шмида, свидетельствует: «Про лагерь Дахау писали в газетах. И люди его одобряли, потому что туда попадали якобы только те, кого эсэсовцы не считали за людей, а называли их «народными вредителями».
