Генри, наверное, устал, поэтому молчал. Я не мог перестать думать о нем. О его ногах, которые он вытянул возле меня. Это все несвойственно для меня. Еще несколько дней назад, даже представить не мог, что буду постоянно думать о парне и о том, как хочу поцеловать его губы. Меня переклинило.
Внезапно, решил испытать судьбу. Что же он сделает? Неужели, оттолкнет? Я поддался порыву, даже наплевав, что в эту секунду мои знакомые сидели неподалеку. Нас настолько пригрело это солнышко. Какой-то из лучей явно ударил меня по голове. Вдруг повернулся к нему, сиреневые глаза посмотрели на меня. Невозмутимо. В них плескалось доверие высшей степени. Которым я тут же пренебрёг.
Сидя рядом, наклонился к нему, обнял одной рукой, потому что другой локтем уперся в песок и поцеловал его приоткрытые губы. Я так хотел запустить в эту манящую щелочку свой язык. Сделал это и…
Не получил отпора! Генри спокойно ответил на этот поцелуй, положив свои пальцы на мою щеку. Внутри меня все взорвалось! Откуда-то сбоку до нас донеслись восторженные вздохи моей команды поддержки. Я их не слышал – вознесся на небеса! Я даже девушек никогда на людях не целовал. С ним это делал не для показа, просто не могу уже больше ждать. Он был так близко и спутал мне своим невозмутимым, уверенным присутствием все планы.
Конечно, мои друзья с самого начала думали, что я гей. Не боялся их замечаний. Самое страшное, что пока длился этот поцелуй, я внезапно понял, что хотел этого настолько сильно, что повторил бы его в независимости от того, где бы мы оба не находились.
Оторвался от его губ довольно быстро – это не показательное выступление, это был порыв… Я задержался взглядом на сиреневых глазах, он медленно убрал руку от моей щеки и серьезно посмотрел в ответ. Он тоже не озаботился тем, что мы здесь не одни. Только коротко предложил:
– Искупаемся?
Генри первым вскочил на ноги, мы уже давно оба были в плавках, он небыстрой трусцой направился к волнам. Я последовал за ним. Чем ближе к морю, тем больше он ускорялся, наконец, вошел в воду, а затем и в волну. Нырнул туда же вслед на ним. Лазурные огоньки расступились, пуская нас в свой прохладный мир.
Генри был дельфином. Я поверил в это, увидев его на глубине. Я отличный пловец. В этом мне мало равных. Но Генри… он будто бы действительно принадлежит к этому миру целиком и полностью. Его движения под водой, как и в воде, нужно снимать на камеру. Люди должны стать свидетелями этого зрелища.
