§ 24
Во всяком законном разбирательстве или судопроизводстве да чинится различие и разделение между лицом и вещью, или между имением и особою. В делах тяжебных и исковых, какого бы роду ни было лицо либо особа, тогда только подлежать может ответу, взысканию или требованию, когда вещь или имение недостаточны на удовлетворение произведенного иска.
Вследствие правила сего закон полагает, что всякого рода сделка, как то: продажа, наем, условие, подряд, заем, расчет, контракт и обязательство, какого бы рода ни было, как между частными людьми, так и между казной и лицом частным, суть постановления, не на обязующееся лицо относимые, но на вещь, на кою делается обязательство, не до особы касающееся, но до имения; следовательно, имение или вещь долженствуют прежде ответствовать об устойке и об исполнении обязательств, но в случаях недостатка имения на удовлетворение сделанных обязательств закон тогда обращает требование к особе или лицу, дабы недостающее в имении на удовлетворение иску пополнено было.
§ 25
Желая утвердить право частной собственности во всех его видах и отношениях, мы отступаем от права, казне присвоенного, на имения последних в роде, постановляя, да отныне впредь все таковые пользуются имениями их на общем праве владельцев, да будут они властны заложить их и продать или иным образом законно распорядить, предоставляя обращать в казну и почитать выморочными те только имения, о коих владельцы их, быв без наследников, при жизни их никакого не сделали распоряжения и умерли без законного завещания. А посему в письме всяких крепостей самое название последних в роде отныне впредь да уничтожится.
Обеспечив колико возможно безопасность наших верных подданных, мы почитаем, что блаженство их много от того зависеть может, если всякое судопроизводство, в каких делах бы то ни было, которое столь существенную с законом всегда связь имеет, было постановлено законоположением ясным и непременным; того ради, доколе с помощию Божиею достигнем мы цели нашей в утверждении блаженства России совершением и изданием общего уложения, мы обещаем нашим Императорским словом, что мы все узаконенные доселе судопроизводства, обряды или постановления наблюдать будем ненарушимо, не делая ничего в отмену оных ни общими, ни частными положениями; но если бы случиться могло, что прежние постановления, обряд или судопроизводство требовали какие-либо отмены, то каждый раз в таком новом деле Правительствующий Сенат обязан взойти в подробное рассмотрение нужных в существующем положении отмен, и для того да устроит о сем общее советование, приглашая к тому коллегии и равные им присутственные места, и рассмотрев да учинит положение и внесет нам на утверждение; тогда только таковое новое постановление да имеет силу закона, а все иначе учреждаемое законом да не почитается.
