– На месяц, – вновь повернулся к бородачу правитель.
Поджав губы, хозяин покачал головой:
– Я разорюсь, если закрою постоялый двор на столь долгий срок.
– Все убытки тебе возместят… В разумных пределах, – заметив, как жадно заблестели глаза собеседника, уточнил Властиерр, зная, что хитрый проныра своего не упустит.
– А все же, для каких целей понадобилось мое заведение досточтимым господам?
– Здесь временно будет лазарет.
– Лазарет?! – в глазах толстяка сверкнул ужас. – Но это невозможно! Что я скажу постояльцам?!
– Правду. Другое дело, как ты ее преподнесешь. С одной стороны, ты можешь сказаться несчастным владельцем, уступившим собственной жадности, но с другой… Благородный спаситель, в нелегкие времена предоставивший кров нуждавшимся в заботе… И, думаю, во втором случае твоя репутация не пострадает, а выиграет от нашей сделки.
Старейшие, молча слушавшие диалог, едва заметно улыбнулись. Властиерр играл на самолюбии мужика, вынуждая того, вопреки страху и жадности, принять их условия.
Хозяин, которого, к слову сказать, звали Дебьен, задумался, почесывая бороду. Едва он открыл рот, чтобы заговорить, как в кабинет влетел бледный служка, округлившимися от страха глазами глядя на бородача:
– Хозяин, там… там…
– Да что там? Говори уже, – недовольно глянул на него Дебьен.
– Сын ваш… без сознания, – пятясь к двери, пробормотал юноша. – Заболел он, – уже из зала крикнул он и поспешил скрыться.
Владелец постоялого двора побледнел и, вскочив с кресла, выбежал из кабинета, оставив гостей дожидаться его в одиночестве.
Через некоторое время он вернулся обратно. В его глазах плескался страх, пот градом катил с висков, а губы были горестно сжаты.
– Вы же целители, – простонал он, обращаясь к Старейшим, – сделайте же что-нибудь! Он же мой единственный сын!
Тейарин решительно поднялся с кресла, взглядом попросив Деллиана следовать за ним, и коротко произнес:
– Веди.
Суетясь и смешно перебирая короткими ногами, Дебьен повел их в ту часть дома, где проживал с семьей, причитая по дороге, что у него четыре дочери и один-единственный сын, наследник и надежда на продолжение рода.
В комнате сына их ждала супруга хозяина, худощавая немолодая женщина с изможденным лицом, в данную минуту искаженным непритворным страданием. Кинувшись навстречу целителям, она вцепилась в одежду Тейарина:
– Спасите его, умоляю! – ее губы искривились в рыдании.
Мягко отстранив женщину от себя, Тей подтолкнул ее к мужу:
– Уведите ее, я осмотрю вашего сына.
