Я невольно фыркнула от смеха, но старик с улыбкой погрозил мне пальцем.
— Да-да, я хоть и стар, но всё ещё могу распознать красавицу, когда её вижу. Итак, миледи, имею честь представиться — мастер Фалькер из славного городка Ур.
— Рада познакомиться, — на удивление искренне сказала я. — Я раньше не горела желанием пообщаться с вами. Слишком уж подозрительными были сведения.
— Ах, да, сумасшедший старик, древний, как сама Скьялл, и наверняка жутко опасный. Да, в некотором роде всё это является правдой.
— И про сумасшествие тоже? — с любопытством поинтересовалась я.
— Пожалуй да. Отрицать не буду, длительное заключение не лучшим образом сказалось на моём блестящем уме. Но даже его проблески озаряют всё вокруг, ибо я по-прежнему мудрейший из всех населяющих это гиблое место.
Фалькер напыщенно простёр свою длань, и расхохотался. Я присоединилась к нему. Вдоволь насмеявшись мы оба устроились поудобнее, и я приготовилась к длинному и интересному разговору.
— Итак, дочь Лисаны в моём скромном обиталище, — старик оглядел меня с ног до головы. — На мать ты не слишком-то похожа. Пожалуй, это и хорошо.
— Вы знали мою мать?
— Знал ли я Лисану? Ну конечно же, знал. Я ведь присматриваю за всеми, кто здесь оказывается, за некоторыми ещё раньше, чем они совершат преступление, ставшее причиной ссылки в Скьялл, а за некоторыми — ещё даже до их рождения. И за твоей матерью я тоже следил… с некоторых пор. О, она была удивительной красавицей раньше. Ты, наверное, не очень хорошо помнишь то время, когда она ещё была собой, но я помню прекрасно. Эти длинные золотые волосы, эти прекрасные изумрудные глаза, эти изысканные черты. Да, она взяла лучшее от своих предков.
— Предков? — переспросила я.
— Да, эта эльфийская кровь. Иногда она даёт прекрасные плоды. Лисана была удивительной женщиной, да, удивительной.
Старик замолчал и надолго погрузился в свои воспоминания. Я, наконец, набралась храбрости и робко спросила:
— Почему она оказалась здесь? Что она такого сделала? И почему она не сказала, что беременна, ведь тогда к ней проявили бы снисхождение?
— Она хотела защитить тебя, милая моя, поэтому и промолчала. Она поступила как всякая мать — защитила своё дитя, пусть даже ценой её и твоей свободы. Что же касается причин, — его лицо неожиданно стало жёстким, — ещё не время говорить об этом. Не сейчас.
— Почему? Я должна знать, Фалькер, это ведь моя мать, — против собственной воли, я вскипела, — ты должен рассказать мне правду, старик. Говори же!
