Бальтазар и Корнелиус, оба страшно бледные, растерянно смотрели друг на друга… Христиана!.. хорошенькая Христиана!.. их добрая, кроткая Христиана! воровка!.. Да нет, этого не может быть!.. И все-таки им припомнилось ее происхождение и обстоятельства, при которых она вступила в дом… Ведь она была цыганка… Бальтазар, точно опьяненный, упал на стул. Что же касается Корнелиуса, то ему казалось, что ему воткнули в сердце раскаленное железо и что он умирает от этого…
— Надо однако повидать эту Христиану, — сказал г. Трикамп, внезапно выводя их из оcтолбенения, — да осмотреть ее комнату!
— Ее комнату, — отвечал Бальтазар, пытаясь приподняться, — да вот ее комната! — И он указал на отверстие в перегородке.
— И вы не смогли догадаться обо всем? — улыбаясь, спросил полицейский.
— Однако, — сказал с чрезвычайным усилием Корнелиус, — она должна была слышать наши разговоры!
Схватив лампу, Трикамп быстро вышел, отворил дверь в соседнюю комнату и в сопровождении молодых людей вошел в комнату Христианы… Комната была пуста…
— Она убежала! — воскликнули все трое одновременно.
Трикамп одним движением руки удостоверился, что постель не смята и что ни в подушке, ни в тюфяке ничего не спрятано.
— Да она и не ложилась, — сказал он.
В то же время из передней донесся какой-то шум; дверь в залу внезапно распахнулась, и вошел агент, поставленный на страже г. Трикампом, подталкивая пред собой Христиану, которая казалась более изумленною, чем испуганною!..
— Г. Трикамп, — сказал агент, — вот эта молодая девушка хотела уйти, и я остановил ее, когда она намеревалась отодвинуть задвижку.
Христиана смотрела на них с таким естественным удивлением, что это подействовало на всех… кроме, впрочем, г. Трикампа…
— Да что же вам наконец от меня надо? — спросила она затворявшего за ней дверь агента. — Г. Бальтазар, скажите же ему, кто я такая!
— Откуда ты? — сказал Бальтазар.
— Сверху, — отвечала она. — Гудула очень боится грома, так как он все еще гремел, когда она пошла спать, она и попросила меня побыть с нею, и я спала в ее комнате, сидя на стуле. Проснувшись, я увидала, что погода разъяснилась, и я сошла вниз, чтобы лечь в постель. Я только что хотела удостовериться, не забыли ли вы запереть дверь, как вдруг этот господин остановил меня… Он-таки порядком напугал меня!..
