И стеклянная будка телефона-автомата оказалась рядом.
Веня забрался в эту будку и набрал Костин номер.
В трубке раздались длинные гудки.
«Неужели никого нет дома?» – с ужасом подумал Ерофеев.
Но трубку, по счастью, сняли.
– Алло! – раздался в ней сонный Костин голос. – Я слушаю! Кто говорит?
– Веня! – сказал Ерофеев.
– Какой ещё Веня?
– Ерофеев, – сказал страдалец. – Ну, тот самый. «Москва – Петушки».
– Серьёзно? – спросил Кузьминский.
– Серьёзнее не бывает.
– Ерофеев?
– Ну да. Ерофеев.
– «Петушки»?
– Ну да. И «Москва»…
– Настоящий?
– Кто?
– Ерофеев.
– Да, конечно. Веничка.
– Ты?
– Я.
– Где ты находишься?
– В Питере.
– А точнее?
– Где-то на Невском.
– До меня доберёшься?
– Не знаю. У меня похмелюга.
– Понятно.
– А в такси доберёшься?
– Наверное. Только денег нет у меня.
– Наскребу. Тут недорого. Близко.
– Так куда мне ехать?
– Ко мне. И немедленно. Адрес есть?
– Есть.
– Ну, значит, шеф довезёт. Дуй по адресу, прямо сюда. Выйдешь из машины вместе с таксистом. Вместе с ним пройдёшь в арку, под вывеску «Парикмахерская», прямо под слог «хер». Зайдёте во двор. Подниметесь по лестнице. Позвоните. Я отдам таксисту деньги. Он уйдёт. А ты останешься у меня. Всё понял?
– Понял.
– Так действуй!
И Веня, окрылённый надеждой на спасение, стал действовать.
Едва он успел махнуть рукой проезжающей мимо машине, как та сразу же притормозила.
– Куда? – спросил, приоткрыв дверцу, шофёр.
– К Косте Кузьминскому, – слабым голосом выдохнул Веня и тут же бухнулся на сиденье рядом с шофёром. – Поскорее. Под слог «хер».
– Знаю Костю, – сказал шофёр.
И машина рванулась с места.
Веня грустно смотрел в окно.
– Ты-то сам кто будешь? – спросил его шофёр.
– Ерофеев я.
– Веня?
– Точно.
– Тот самый? «Москва – Петушки»?
– Тот самый, – сказал Ерофеев.
– Как же, читал! – сказал образованный шофёр. – Хорошо написано. Правильно. Мировая вещь. Наша, российская.
Веня даже не удивился такой своей известности.
– Похмелюга у меня! – грустно произнёс он.
– Сейчас поправим, – бодро сказал шофёр, – полечим.
Он нагнулся, пошарил где-то внизу – и прямо перед глазами Вениными блеснула и рассиялась в свете пебербургского утра полная, ещё запечатанная бутылка водки.
Веня от неожиданности сглотнул слюну.
– Денег нет у меня! – простонал он. – Всё пропил!
– Пей! Дарю! – великодушно сказал шофёр. – За такую хорошую вещь – мой тебе гонорар.
– А дорога? – спросил Веня.
– И за дорогу ничего не надо. Костю я знаю. И с тобой теперь познакомился. Ты откуда в Питере взялся?
– Да из Москвы. По пьянке.
