– Конечно.
– Вот хорошо! Ура! Это я, Губанов! Губанов, Лёнька! Ты слышишь?
– Слышу.
– Володя, спасай!
– Что стряслось?
– Похмелюга. Жуть. Помираю прямо. Спасай.
– Что ж, попробую.
– Что ты делаешь?
– Выпиваю. И разговариваю.
– С кем?
– С Довлатовым и с Ерофеевым. На подходе – Сап гир и Холин.
– Вот компания! Красота.
– Я согласен.
– Можно приехать?
– Приезжай.
Положил я трубку.
– Кто звонил? – спросил Ерофеев.
Я ответил ему:
– Губанов.
– Лёнька? Лёнечка? Вот чудесно!
– Любопытно! – сказал Довлатов.
И опять зазвонил телефон.
И сказал я в трубку:
– Алло! Говорите!
– Володя, ты? – различил я знакомый голос. Интонации украинские узнавались в нём за версту. – Это Петя. Петро. Беленок.
– Петя, где ты?
– На Абельмановской.
– Что с тобой?
– У меня недопитие. Представляешь, однажды в Техасе я ограбил банк. А потом приходилось лепить мне Ленина. Штуку в год. И ещё – Чапаева. Случай был такой. Оба – с усами. Но Чапаев – без бороды. А у Ленина – так, бородёнка. Надоело ваять вождя. Выпил я. А добавить – не на что. В общем, это не что-либо как, а прямое как-либо что.
– Представляю.
– А кто у тебя?
– Ерофеевым с Довлатовым.
– Веня?
– Да.
– А ещё и Сергей?
– Совершенно верно.
– А можно мне приехать к вам?
– Приезжай. Да, ещё на подходе Сапгир, Игорь Холин и Лёня Губанов.
– Лёнька тоже будет?
– Конечно.
– Еду к вам.
– Давай, приезжай.
Положил я трубку на место.
– Кто звонил? – спросил Ерофеев.
Я ответил ему:
– Беленок.
– Петя? Очень хороший парень.
– Интересно! – сказал Довлатов.
И опять зазвонил телефон.
И сказал я в трубку:
– Алло!
– Здравствуй, здравствуй, Володя! – раздался тихий, светлый знакомый голос. – Это Пятница! Пятницкий. Слышишь?
– Слышу, слышу. Здравствуй, Володя!
– Что-то слышно неважно.
– Ты где?
– Я поблизости. Можно зайти?
– Заходи.
– Ты один?
– С Ерофеевым и с Довлатовым.
– Ну и чудесно! Можно к вам?
– Давай, заходи. Да, ещё на подходе Сапгир, Холин, Лёня Губанов и Петя Беленок.
– Вот это компания! Буду скоро у вас.
– Мы ждём.
Положил я трубку на место.
– Кто звонил? – спросил Ерофеев.
Я ответил:
– Володя Пятницкий.
– Замечательный человек!
– Это верно! – сказал Довлатов.
Только выпить хотел я с приятелями – как опять раздался звонок.
Но уже не звонил телефон.
Раздавался дверной звонок.
Три условных длинных сигнала.
И тогда я вышел в прихожую и открыл заскрипевшую дверь.
На пороге стоял мой друг прежних лет, Леонард Данильцев.
– Я к тебе, Володя!
– Я рад.
– Я пешком, из Марьиной Рощи. Прямо из дому. Телефон у меня барахлил. Извини, что заранее не позвонил. Повидаться вдруг захотелось. И рискнул я зайти на авось – вдруг ты здесь, а не где-то в разъездах? И пришёл…
