И это здорово.
Оушен так и крутил головой. Команды разминались, судьи занимали места, диджей разогревал зрителей, от мощи басов дрожали стены. Приходилось кричать, чтобы пробиться сквозь общий шум.
– Так вот чем ты по выходным занимаешься! – уточнил Оушен.
Я рассмеялась.
– Ага. А еще домашнее задание делаю.
Толпа прибила нас друг к другу. Оушен стоял за моей спиной, чтобы не загораживать мне обзор; конечно, он воспользовался ситуацией, уничтожил последний дюйм между нами. Его ладони оказались у меня на талии. Только я выдохнула, как Оушен привлек меня к себе – мягко, но настойчиво. А главное, совершенно незаметно. Толпа уже завелась, до нас никому не было дела, голова Навида маячила в некотором отдалении. Меня постигло раздвоение сознания.
Баттл был превосходный. Я вообще люблю смотреть, как люди демонстрируют свое мастерство – не важно, в какой сфере. А в тот вечер состязались действительно сильные команды.
Впрочем, для меня привычный драйв не состоялся.
Конечно, я следила за баттлом, но еще была полностью сконцентрирована на теплом, мускулистом торсе, остро переживая каждое мгновение этой близости. Странно, невозможно, чтобы этакая малость производила столь серьезные изменения в моей сердечно-сосудистой системе: сердце не замедлило темпа за весь баттл. Напряжение не давало мне передышки. Природа этого феномена оставалась неясной. Может, все объяснялось просто: раньше меня никогда не обнимал парень – теперь обнял? Нервы натянулись до предела, а усугубляло ситуацию наше обоюдное молчание. Высказать очевидное-невероятное – подобный эффект на нервную систему, на весь организм, да при минимальных усилиях – было бы как признать себя сумасшедшей. Но я не сомневалась: Оушен чувствует то же самое. Не зря ведь у него мышцы так напружинены. Не зря он то и дело выдыхает – тяжко, медленно, с трудом. Между выдохами – видимо, чтобы чуть разрядить обстановку – Оушен прошептал:
– Господи, да откуда ты взялась?
Я запрокинула голову – несильно, только чтобы видеть его лицо.
– Вроде я говорила, что из Калифорнии переехала.
Оушен рассмеялся и прижал меня еще плотнее – если такое было возможно. Его пальцы почти впились мне в бока, в живот. Он тряхнул головой и выдал, улыбаясь:
– Не смешно, Ширин. Злая шутка.
– Знаю. Прости. – Я рассмеялась. – Просто ты меня волнуешь.
– Правда?
Я кивнула.
Почувствовала, как он делает вдох, как раздувается его грудная клетка. Он ничего не ответил, однако выдох у него получился с дрожью.
