Милосердие смерти | страница 84
От Минеральных Вод до Приэльбрусья ехать на машине три часа. Пока летели, перепроверили все оборудование и решили, что все берем с собой. Так как в этом городке мы бывали не раз и знали уровень оснащения республиканской больницы, вся надежда была только на собственный ресурс.
По прилете прямо у трапа начался, как мы это называем, «танец с саблями». К нашему самолету подъехало около десяти машин (прямо на поле), сплошь «мерсы», «БМВ», джипы и тому подобное, с парнями, обвешенными оружием, как елки на Новый год. Нас посадили в «круизер», и под вой сирен с «мигалками» мы помчались по горам и долам. Через два с половиной часа подлетели к больнице. Стояло ранее утро, около четырех часов, на улице проливной дождь, темно. Вокруг входа – молчаливая толпа мужчин и женщин в черных одеяниях, с суровыми выражениями лиц. По темным, еле освещаемым коридорам, со стойким запахом канализации, отваливающейся штукатуркой на стенах и бетонным полом, мы стремительно подошли к дверям реанимации. Там стояла другая группа таких же суровых и молчаливых людей.
Мы хорошо знали местную больницу, поэтому все оборудование везли с собой.
У постели больного нас встречали главный врач, заведующая реанимацией и дежурный реаниматолог. Нам еще раз, уже в подробностях, рассказали, что произошло.
Двое суток назад на молодого полковника во время прогулки на лошадях по одному из горных ущелий было совершенно покушение. Стреляли из снайперской винтовки, но издалека. Пуля пробила папаху, вошла в череп в области левой теменной кости, прошла весь мозг и остановилась, потеряв силу, в правой височной доле. При падении с лошади парень получил ушиб грудной клетки, перелом ребер и ушиб легких. Его сразу привезли в республиканскую больницу. При поступлении ему сделали компьютерную томографию черепа и головного мозга, после чего взяли его в операционную. Операция была недолгой – обработали входное и выходное отверстия, – и пациента отправили в реанимацию. Лечение в этом заведении не поддавалось никакой критике и было абсолютно алогичным. Короче, все делали неправильно и все делали не так.
Господи, но почему же у народов России, не важно, в каком ее регионе, полностью исчез инстинкт самосохранения? Почему люди не спрашивают своих врачей: чему вы обучались шесть лет в институтах и два года в ординатурах? Как, имея свободный доступ к мировому разуму, то бишь интернету, ваши знания остаются на уровне научно-популярных передач?
