Второму бойцу повезло больше: у него были ранения толстой кишки с начинающимся каловым перитонитом. Ревизия, промывание брюшной полости антисептиками, выведение стомы. Однако при таких антибиотиках и таком чистом горном воздухе у него были все шансы на выживание.
Я вернулся к своим подопечным в реанимационную палатку. Отключил двоих самых стабильных от аппаратов вентиляции и подключил тех, которым аппараты не достались. Так и решил вентилировать всех по очереди – мы ждали вертолет и машины для транспортировки раненых на очередной этап эвакуации.
Первый раненый умер на операционном столе. Его молча выкатили на каталке из операционной и накрыли черной простыней. Каталку поставили за палатки. Минут через пятнадцать подъехал открытый армейский джип. Четверо бойцов с мрачными лицами погрузили труп в машину и сразу же на высоком газу рванули в сторону основного лагеря.
Очередные двое пошли в операционную. Бойца же с ранением толстой кишки Юрик перевел на самостоятельное дыхание сразу же после окончания операции, так что аппарат вентиляции ему не был нужен, и я поместил его в простую палатку под наблюдение наших сестричек.
Захотелось чего-то кофейского, черного, крепкого, сербского. И даже уже и поспать. А было лишь начало одиннадцатого утра. Где же наши спасители, наши спасатели, где обещанные вертолеты и санитарные машины… Спросить было не у кого, и инциативу в свои руки не возьмешь: ты в гостевой командировке, и здесь не покричишь, здесь не покомандуешь, товарищ военврач.
Я сел за столик в нашем реанимационном зале и прикрыл глаза. Дранка нежно тронула меня за плечо. Я тут же вскочил на ноги, подумав, что все проспал. Но нет, я выпал из реальности всего минут на пять. Но ощущение было, что проспал целую вечность.
– Доктор, вас зовет Иван в операционную.
С тяжелой, как гиря, головой и такими же тяжелыми веками я встал за спиной у оперирующего Ивана.
– Артем, ситуация тяжелая. Вертолет не может к нам прорваться: хорваты и бошняки стреляют из «Стингеров» и зенитных пулеметов с соседних гор. Первый конвой с четырьмя санитарными машинами сейчас принял бой в двадцати километрах от нас. Радован послал еще две санитарные машин в сопровождении бронетранспортеров и двух танков. В самом лучшем случае мы сможем эвакуировать первых и самых тяжелых раненых часам к восьми вечера. Кстати, конвой доставит нам новую партию медикаментов, кислород и расходные материалы, в этом у нас проблем нет. И, конечно, поблагодарим Господа нашего за то, что Радован бывший врач, и он, как никто, понимает наши заботы и нужды. Я понимаю, что ты не спишь вторые сутки, но держись и спасай наших братьев.
