, соединяет с уэссекским троном Мерсию. Остается только Нортумбрия. Последнее языческое королевство в Инглаланде.
А норманны, свирепые норманны, сделали Кумбраланд своим новым домом. Никто не пойдет по доброй воле войной против норманнов, но их слабость в разобщенности. Они шли каждый за своим вождем, и, когда вожди враждовали, начинались междоусобицы. Эти розни привели к поражению в Ирландии и ожесточенным схватками вдоль западного побережья Шотландии. Побежденные отправились на своих корабля-драконах в Кумбраланд, последний приют в Британии. И вот объявился новый вожак, Скёлль Гриммарсон, который совершил чудо, сплотив норманнов, и он хочет получить свое королевство – мое королевство, Нортумбрию.
– Мне стоило сесть на престол Нортумбрии, – посетовал я в разговоре с Финаном на следующее утро.
– Почему не сел?
– Никогда не хотел быть королем.
– А что бы ты сделал, если бы был королем? – осведомился мой друг.
– Для начала вколотил бы в этих норманнов покорность, – сказал я, но, по правде говоря, нес чепуху. Если бы Сигтригр повел войско в Кумбраланд, мерсийцы либо скотты напали бы на расположенный на востоке Эофервик. А пока он поддерживал порядок в восточной части королевства, западная продолжала жить по своим законам.
– Нельзя выиграть войну, лишь обороняясь, – проворчал я. – Если Нортумбрия хочет остаться свободной, нужно атаковать.
Но заявление это было столь же легковесным, как те облачка, что прогнал налетевший ветер, и за этими облачками выросла стена тьмы, грозная туча, предвещающая снег. По-прежнему стоял пробирающий до костей холод. Когда мы повели коней к броду на водопой, им пришлось копытами разбивать ледяную корку у берега, а дерн, на котором мы пытались уснуть, насквозь промерз. Вскоре после рассвета мы навьючили обозных лошадей, оседлали скакунов и уехали, оставив позади дымящиеся кострища. Я хотел бы гнать во весь опор, но не решался: запасных коней было мало, и мы не могли рисковать переломать им ноги. Римская дорога тут представляла собой всего лишь тропу из камней, наполовину вросших в покрытый морозным инеем дерн на холмах. Наше дыхание вылетало облачками пара, ручьи замерзли. Разведчики верхом на самых быстрых конях ускакали вперед, и именно они обнаружили приближающихся всадников.
Дело было вскоре после полудня. Небо затянули черные тучи, и постоянно налетал снежный заряд, хотя сильная метель все еще не начиналась. Дорога гордо проходила прямо по боковому склону холма, невзирая на отроги и потоки, и весь день шла на подъем. Мы оказались среди голой, унылой пустоши, продолжая взбираться. Тут я заметил, что передовые наши разведчики, находившиеся примерно в миле, спешились и укрылись за гребнем. Это говорило о том, что впереди чужие, и они могли бы обнаружить наших дозорных, если бы те не проявили такую предусмотрительность. Затем один из разведчиков запрыгнул в седло, развернул коня и погнал к нам.
