– Ты думаешь, что мы попали бы в адскую передрягу, если бы нажали кнопку, и никто не ответил, – сказал Финн.
– Вообще-то, мне это не приходило в голову, хотя теперь, когда ты об этом упомянул, я вижу, как это может обернуться проблемой. Нет, я подумал о том, что, официально, мы все еще не имеем никакого отношения к этой миссии. Если бы мы нажали кнопку тревоги, нам пришлось бы придумать весьма убедительные ответы, а у нас их нет. Не говоря уже о том, что активация сигнала импланта позволит Хранителям нас отследить с помощью их хроноплаты.
Они оба слишком хорошо помнили свою последнюю миссию, когда в подобной ситуации ворованная хроноплата в руках противника привела к тому, что враг смог следить за их передвижениями. Эта технология была необходима, чтобы иметь возможность отслеживать перемещение солдат корпуса в боевых сценариях. Однако со времени их последней миссии в процедуре произошли изменения. Импланты десантников в отрядах корректировки были модифицированы таким образом, чтобы их нельзя было отследить через хроноплаты. Коммандос в миссиях корректировки действовали полностью автономно, если только не случалось одной из двух вещей. В случае гибели коммандос его имплант автоматически посылал сигнал терминации, который позволял командам ПиВ определить местонахождение тела, если только оно не было уничтожено. Во втором случае коммандос мог нажать «кнопку паники», активируя имплант для передачи тревожного сигнала наблюдателям, и в этом случае, как отметил Лукас, любая хроноплата сможет этот сигнал принять.
– Похоже, мы оказались между молотом и наковальней, – сказал Финн. – Противник снова играет крапленой колодой. У них есть лазеры и хроноплата, и бог знает, что еще, в то время как у нас нет ничего, кроме мечей, кинжалов и пары лошадей. Все остальное мы должны были бы получить от Мангуста, только мы не знаем, где он, и жив ли еще. Если жив, и мы начнем действовать самостоятельно, он раскроет наше прикрытие. Если он пошел смотреть, как картошка снизу растет, и мы затребуем помощь, то сами его раскроем. Знаешь, из этой ситуации все еще есть выход.
– Какой именно?
– Положить на все и смыться. Я слышал, что на Средиземноморье очень классно в это время года. Теперь, когда у нас есть эти новомодные неотслеживаемые импланты, если только мы их не активируем, мы просто можем испариться и организовать себе досрочный выход на пенсию.
Лукас хмыкнул.
– Заманчивая идея, – сказал он. – У нее только один недостаток. Не пройдет и месяца, как у нас поедет крыша. Кроме того, предположим, что террористы устроят разделение, и оно приведет к такому будущему, в котором мы никогда не родимся.
