Мангуст оставался на месте. Финн знал, что он был внутри, и у него не было выбора, кроме как ждать и наблюдать за домом. Ему было интересно, как идут дела у Лукаса. Финн выбрал «Орла» и выиграл бросок монеты. Он решил остаться. Он пытался прочитать выражение лица Лукаса, но что бы тот ни чувствовал, Прист хорошо это скрыл. Финн задавался вопросом, что же это было. Они оба знали, что он выбрал более опасный вариант. Финн знал, что Лукас, если бы выиграл он, сделал бы то же самое. Он гадал, увидит ли он его когда-нибудь снова.
Он ненавидел такие моменты, когда он был один и ничего не делал, располагая временем для размышлений. В подобных ситуациях на помощь приходила выпивка, но сейчас ее не было. От вина у него начинала болеть голова, только если он выпивал его слишком много. Оно никогда не притупляло его чувства.
Раздался царапающий, суетливый звук, который быстро приблизился к нему, и Финн поднял взгляд как раз вовремя, чтобы заметить огромную крысу, подбирающуюся поближе. Она застыла, когда увидела, что он на нее смотрит, и ее дикий взгляд встретился с его взглядом. Финн плюнул и попал прямо в мордочку. Она гневно взвизгнула и бросилась обратно в кучу гниющего мусора.
– Будь ты крутой, плюнула бы в ответ, – сказал Финн, встретив свирепый взгляд крысы. Он попытался ее переглядеть, но потом понял, какой глупостью занимается, и посмотрел на дом через дорогу.
Мангуст только что вышел из двери. Он почти его упустил.
Они проскакали безостановочно еще два часа, прежде чем Арамис сказал, что он не может продолжать. Он потерял немного крови и был бледен. У него хватило сил, чтобы оставаться в седле до Кревкера, где они оставили его в таверне под присмотром Базена.
Лукас отказался обсуждать вопрос о внезапном превращении Дилейни в блондина с Ястребом один, и, после нескольких попыток на него надавить наблюдатель как-то странно умолк. Что заставило Лукаса насторожиться. Ястреб один не выходил на связь, пока они не добрались до гостиницы «Золотая лилия».
Они прибыли около полуночи, и хозяин, одетый в ночную рубашку и колпак, с зажженной свечой в руке, услужливо принял их, посетовав, что у него свободны лишь две комнаты в противоположных концах здания. Атос нашел это подозрительным, но было решено, что они с Д'Артаньяном займут одну комнату, а месье Дюма и Андре – другую. В качестве дополнительной меры предосторожности Гримо получил приказ спать на конюшне с лошадьми, а Планше твердо заявил о намерении защищать своего хозяина, устроившись на куче соломы перед его дверью. Вскоре после того, как они разошлись по своим комнатам, в ухе Лукаса раздался голос наблюдателя.
