Когда я закончил заниматься своими делами и посмотрел на часы, то оказалось, что уже прошло целых полтора часа.
«Они там случайно не уснули?! – возмутился я – У меня вообще-то очень важная встреча скоро! Спешить нужно!»
Когда через полчаса отец все так же не появился я был вынужден позвонить Бышковцу и предупредить, что наберу ему непосредственно перед поездкой в компанию.
«Интересно было бы послушать их торг – подумал я – покосившись в то место, где за внушительной стеной расположился кабинет главного банкира».
Отец появился только после еще около сорока минут и уже третьего стакана сока.
Сухо попрощавшись с улыбчивым главой и его секретарем, отец сел в машину и сухо бросил водителю.
- Домой.
- Проверь папку и ручку на предмет всякой дряни в виде просушки или маячка – не решаясь без это задавать вопросы произнес я.
- Это имперский банк – с укором посмотрев на меня произнес Егор Дмитриевич – Они подобной ерундой заниматься не будут. Слишком долго нарабатывали положительную репутацию, так что скандал на ровном месте им совершенно не нужен.
- То есть ты уверен, что эти вещи чисты словно слеза младенца и проверять их не надо? – с сомнением спросил я.
- Истинно так – хмыкнул Егор Дмитриевич, но все взял в руки кожаную папку и принялся водить над ней рукой.
Его настроение претерпело метаморфозы и было уже вполне нормальным, поэтому я решил задать вопрос.
- Как прошли переговоры? Напряженно? Почему выходя из кабинета ты был таким грустным?
- Напряженно – откладывая папку в сторону произнес отец и взявшись за подаренную ручку добавил.
- Я сразу понимал, что Изяслав будет против передачи мне ста процентов акций этой компании. Предполагал, что он предложит мне вернуть проигранную мной долю и добавит к этому то количество акций, которыми он владел на момент заключения пари. Так и оказалось, в основном торг шел по этим двум пунктам. Я знал, что уступать придется в любом случае, так что совершенно не расстроен имеющимся результатом, но показать мне нужно было другое, иначе этот хитрый жук, что считается главой имперского банка, постарался бы вытянуть из меня еще больше.
- И сколько процентов у тебя получилось по итогу? – заинтересованно уточнил я.
- Сорок семь. Двадцати двумя процентами раньше владел я, а за императором числилось двадцать пять.
- Сорок семь значит? – протянул я – а как ты смотришь на то, чтобы продать мне эти семь процентов? Ведь, подумай, какое красивое целое число сорок? Целое и неделимое, а эти семь просто ширма.
