Часы над столом сержанта размеренно пробили десять. В это же время прибыл первый из патрульных полицейских со своим отчетом. В пять минут одиннадцатого роскошный лимузин примчался к входу в отделение полиции. Он резко, с визгом тормозов, остановился. Полицейские, крутившиеся возле участка, вскочили на ноги, не отрывая глаз от двери.
Мерцающий свет фонаря осветил фигуру появившейся из машины женщины. Она выскочила с водительского места огромной машины и быстрым шагом, практически полубегом, прошла в полицейский участок.
Она вошла в помещение и нерешительно приостановилась. Поднявшийся на ноги Ларри О’Брайан оценивающе взглянул на нее своим острым ирландским взглядом.
Он увидел девушку лет девятнадцати; девушку с румяными щечками и побледневшими губами, сверкающими черными глазами и столь же черными волосами. Она была среднего роста, стройной и прекрасной, несмотря на бурю эмоций, в которой она, несомненно, оказалась. Ее грудь неистово вздымалась и опускалась. Ее шаль сползла, обнажив дорогое вечернее платье. Молодой полисмен в углу, тот самый патрульный, работавший в районе, где произошло убийство, подавил возглас удивления, но так и не смог сдержаться и все же произнес имя девушки:
– Мисс Дюваль!
Остальные полицейские вздохнули от неожиданности и заинтересованно подступили к столу. Сержант О'Брайан отогнал их обратно и обратился к девушке:
– Да, мисс?
Она нерешительно осмотрелась все вокруг.
– Это... это полицейский участок?
– Да, мэм.
– Я хочу увидеть начальника полиции.
– Извините, мисс, но его здесь нет.
Стало ясно, что девушка на грани истерики. Она принялась вытирать свои слезы тонким кружевным платком.
– Я должна увидеть его, говорю я вам! Я – Юнис Дюваль, подопечная мистера Гамильтона. Он только что был... был... убит!
О'Брайан понизил свой голос, пытаясь успокоить ее:
– Да, мэм. Мы про это слышали. Не волнуйтесь, мэм, мы уже направили на это дело наших лучших людей. Они найдут негодяя, который сделал это, чтоб ему пусто было!
Девушка остановилась и посмотрела на него. После она засмеялась. Ее смех было тягостно слышать – он был громким и неприятным.
– Вы найдете того, кто это сделал? Кто? Кто? Вы?
О’Брайан пришел в замешательство, он был в немалом смущении. Женщина в истерике!
– Возьмите себя в руки, мэм. Я сержант О’Брайан, Ларри О’Брайан, к вашим услугам, мэм. Если вы присядете, то я...
Она, замерев, уставилась на него. Потом она подняла руки к груди и снова запрокинула голову. Снова раздался ее смех, непроизвольный истеричный смех. Ларри О'Брайан, бормоча молитвы к святым, покинул свое место за столом и вышел на ее сторону. Один из патрульных, семейный человек, поняв, в чем дело, поспешил за фляжкой виски.
