– Погодите, значит, кроме Аниты, есть еще ребенок? – вспомнил он слова князя, что детей было двое – девочка и младенец.
– А как же, – лицо мельника осветилось улыбкой, вмиг исчезли из глаз давняя боль и тоска. – Младшая дочка Ириша. Она копия матери, смотрю на нее, и сердце оттаивает.
– А где же она?
– Ах да, вы же не встречались! Когда вы гостили у нас, она в соседней деревне была. Здесь рядом две деревни, одна совсем рядом, рукой подать, а вторая за рекой. Ириша моя славится тем, что может любого ребенка успокоить. Она хоть и маленькая еще, а нянька умелая. Ее часто зовут в помощь. А я не против, деньги не помешают, и ей легче, чем здесь. Она и сейчас в приймах.
В ворота с грохотом въехала телега, и мельник поспешил вернуться к работе.
Логан за все время ни разу не вмешался в разговор, но слушал с большим интересом. Едва Панкрат ушел, юноша поправил мешок и проверил веревки.
– Думаешь, князь приложил руку? – небрежно спросил он.
Павел вздохнул.
– Наверное.
– Странно, что никто не ходил в Храм-на-Холме. Не просил помощи у богини.
Павел покосился на юношу и усмехнулся.
– Ты не хмыкай. Всем известно, что богиня Деммия может послать своего наместника на земле, чтобы он защитил слабых.
– И часто он помогал?
– Наместник-то? Мать рассказывала, что раньше часто отзывался. Подолгу жил в каком-нибудь городе или деревне, помогал отбиваться от врагов. Он ведь бессмертный, его нельзя убить ни простым оружием, ни зачарованным. Говорят, его только демма-зверь порвать может. Но какой ведун натравит своего зверя, которого дала сама Деммия, на ее же слугу?
– А наместник мог убить тотемного зверя?
– Кто ж его знает? Мать рассказывала, что в руках наместника любое оружие становилось зачарованным.
– А теперь что же? Наместник не отзывается?
Юноша посмотрел за спину Соболева, и на круглой роже появилась радостная ухмылка.
– Не знаю, как наместник, а дочка мельника не отпустит тебя.
Павел обернулся и едва не столкнулся с подошедшей девушкой.
– Ох, прости, Серый Пес, – отпрыгнула она. – Я не хотела тебя напугать. Ты не поможешь мне?
– Конечно, – кивнул Павел, мрачный, словно на похоронах.
– Мы на огороде дерево спилили, а корни остались, – и добавила торопливо: – Оно молодое было, корни не глубоко. Отец занят, а я боюсь, что не справлюсь.
Потоптавшись, как медведь, Соболев посмотрел на Аниту и кивнул.
– Помогу. Логан, идем.
– Еще чего?! Я устал. Иди один с Анитой. Она же говорит, что дерево было молодое. Справишься.
