– А тебе-то что?
– Объяснил ведь, крестник ты мой, вот и беспокоюсь. Искусство мое должно преемнику перейти, а не в земле сгинуть. Не хочешь колдуном становиться – не надо. Только от дара моего не так просто отказаться.
– Вот спасибо!
Матрац неожиданно качнулся, Павел замахал руками, но не смог устоять. Сверкающая поверхность воды оказалась перед самым лицом. Еще миг – и Соболев плюхнется в море…
– Приехали, просыпайся!
Сон исчез вместе с колдуном и морем, и Павел с раскалывающейся головой сполз с лошади. Ему пришлось поднапрячься, чтобы устоять на подкашивающихся ногах. Мышцы от долгого напряжения дрожали и горели огнем. Павел потянулся до хруста и потащился вслед за Ником, Ярославой и Логаном.
Как оказалось, до поселка они еще не добрались, а завернули на мельницу.
– Вроде мы не встречали мельницу по дороге в Волчью Впадину, – озадаченно спросил Павел.
Мимо него как раз проходила Ярослава. Она и ответила:
– Мы пошли другой дорогой. Она короче.
– Ясно. И зачем мы сюда приехали? – Соболев тоскливо поглядел на добротные ворота и забор. Как городской человек, он впервые видел мельницу, и его поразили огромные крылья, которыми играл ветер.
– Здесь живет наш давний друг, и мы частенько гостим у него. Помогаем на мельнице или в огороде. Его дочери одной справляться трудно, а я, например, люблю покопаться в земле. Ну и выгодно, конечно. Мельник нам за помощь дает продукты и муку.
– Ясно, – протянул Соболев, перед глазами стояла веселенькая картинка мельничных жерновов, и он, таскающий мешки с мукой.
Ярослава ободряюще улыбнулась ему и направила лошадь во двор. Павел поглядел ей в спину, взглядом прошелся вдоль толстой косы и вздохнул. Придется учиться не только драться на мечах, но и выращивать продукты на огородах… Или таскать мешки с мукой.
Вслед за спутниками Соболев отвел свою кобылку на конюшню, привязал и расседлал.
– Тебе помочь? – подбежал Логан и придержал кобылку.
– Я справлюсь, – ответил Павел. – Иди, я догоню.
И отвернулся. Настроение было испорчено, и поводов для этого предостаточно.
Павел потянул за веревку седельной сумки, дернул и громко выругался. Концы веревки запутались, словно их специально завязывали в большой узел, наружу торчали только разлохмаченные концы.
– Да что же тут…
– Наверное, это наш сенной, – раздался голос, и Павел от неожиданности вздрогнул и обернулся. В дверях конюшни стояла девушка с пустым ведром и улыбалась.
– Что?
– Тут живет сенной, – охотно пояснила она. – Он любит узлы затягивать. С утра только и работы, что развязывать веревки.
