И вся компания отправилась в путь.
Ближе к вечеру лес поредел, а вскоре путники вышли к реке. Павел придержал кобылу и огляделся. На другой стороне реки виднелся крохотный порт. На слабых волнах покачивались три шхуны и около десятка лодок. Слабовато для торгового города.
Река не произвела на Павла большого впечатления. Грязная вода неспешно текла по неглубокому руслу. Чуть в стороне Павел заметил густые заросли камыша, оттуда раздавалось дружное лягушачье кваканье и плеск волн, а налетевший ветер принес запах гниющих водорослей и болотной тины.
Над рекой разносился скрип колеса на пароме. Тощий мужик подгонял осла, привязанного к колесу, и животное, понуро опустив голову, тащилось по кругу.
«Неплохо, наверное, идут дела у паромщика, – подумал Соболев. – Не сам работает, а осла привязал».
* * *
Миновав высокие и длинные постройки порта, путники вышли к городским воротам. Городок Волчья Впадина, несмотря на название, располагался на холме. За воротами виднелись узкие улочки, ровные, словно их строили под линейку.
Путники въехали в город и, придерживая коней, двинулись по главной улице. С обеих сторон располагались лавки и магазинчики. Они тесно лепились друг к другу, стена одного была стеной же другого. Блестящие крыши высоких богатых магазинов нависали над старыми низкими строениями, тени от них скрывали заплаты и старое покрытие у менее удачливых собратьев.
Людей на улице было немного, и путники легко продвигались вперед. Перед ними расступались уличные торговцы и редкие покупатели, к стенам жались оборванцы в ветхих балахонах, но с толстыми посохами путешественников, жалобно ныли нищие с протянутой рукой.
– Куда теперь? – спросил Павел, он с любопытством вертел головой и увлеченно разглядывал людей.
– На постоялый двор, – ответил Никита. – Снимем комнаты, поедим и ляжем спать. А завтра поищем твоего путешественника.
– Погоди-ка, – Павел резко натянул поводья, и бедная коняка испуганно всхрапнула. – Не хочу я есть. Нужно найти его сегодня!
Ярослава, успевшая обогнать Павла, удивленно обернулась, но вмешиваться в спор не стала.
– Мы устали, – раздраженно ответил Никита. – Никуда не денется этот путешественник до завтра. А вот если ты явишься к нему посреди ночи, он вряд ли обрадуется. Чего доброго стражу позовет.
– Еще не ночь, – упрямо заявил Соболев. Он был прав лишь отчасти. Солнце клонилось к горизонту, и в воздухе чувствовалась вечерняя прохлада.
Никита вздохнул и небрежно бросил:
