Миновали главные ворота внутреннего бастиона Локонтелора. Стражи в голубых плащах, сплошь седоусые ветераны, благодушно глядели на проходивших мимо учеников и учениц. За воротами на просторной площади с затейливым узором из разноцветного булыжника уже столпились будущие маги.
Учеников было много, и их пока не пускали в Большой дворец. Будущие маги разбились на кучки и обсуждали что-то меж собой – те, кто благополучно пережил первые семестры. Вот новички большей частью молчали, пораженно разглядывая дом, в коем предстоит постигать чародейскую науку.
Эван раскрыла рот, как деревенская простушка. Дворец потрясал воображение. Высоченный, из белого и желтого камня, со многими десятками шпилей, с узорчатой архитектурой и позолоченной лепниной. С огромными окнами под стрельчатыми арками.
А стекло! Зеркальное, цену которого и в уме не сложишь! Всем своим видом дворец показывал непостижимое богатство академии, а еще стремление ввысь. Чуть-чуть, и он взлетит. Прямо к небесам!
Раздался колокольный звон! Большой дворец звал учеников на первый урок нового семестра!
Без малого полсотни новых учеников Академии высокой магии с гомоном рассаживались за партами в главной аудитории Большого дворца. Сегодня именно это название звучало чаще. Может, чтобы привить новособранному курсу правильное наименование главного дворца Локонтелора.
Рядом с Эван уселась Тиамет, дальше и левее устроилась Илвет. Подруги разместились в третьем ряду от возвышения, на котором стояли столы с причудливой резьбой. За ними коричневая доска для написания мелом. Огромная, намного больше той, что висела в приходской школе. Ближе к партам, в двух шагах от края сцены, как обозвала возвышение ухмыльнувшаяся Тиамет, располагалась трибуна. Кто-то за соседней партой спросил, зачем вперед поставили высокую тумбу. Ему, неучу, пояснили, что это никакая не тумба, а трибуна. Паренек с фиолетовым галстуком цвета школы боевой магии стушевался и покраснел, и не скажешь, что в будущем это грозный чародей, чья магия поддерживает войска королей Кольца.
Но что можно подумать о темном маге, которым когда-то станет Эван? Девушка ведь тоже не знала, что такое трибуна. Эван даже устыдилась самой себя и уставилась на столешницу, за которой сидела вместе с подругами.
Парты из дорогой древесины, покрытой темным лаком, кое-где облупившимся за долгие годы, стояли на уступах, поднимавшихся до задней стены аудитории. Тут легко разместилось бы втрое больше слушателей, чем сейчас, и оттого аудитория выглядела полупустой.
