Ему в жизни хватило всякого. Кое-кто называл его бездельником, кое-кто вором, но ни те, ни другие не были правы. Алладин был весельчаком-балагуром, а если когда-нибудь ему и приходилось брать чужое без спроса, то он утешал себя мыслью, что когда-нибудь расплатится с хозяином.
Когда-то у Алладина были отец и мать. Отец тачал башмаки, а мать занималась работой по дому. Но когда именно это было, Алладин припоминал с трудом.
Зато ему хорошо помнилось то время, когда он остался один, когда люди тайного советника султана Джафара, после смерти родителей, пришли и забрали за долги его дом, а самого Алладина вытолкали на улицу, нимало не поинтересовавшись тем, есть ли куда идти мальчику. У него забрали все, кроме одежды, да и на ту вряд ли бы нашелся охотник среди стражников – подранные штаны и старая отцовская рубашка.
Кто знает, что случилось бы с Алладином, если бы однажды, бродя по базару в поисках съестного, он не наткнулся на бродячий цирк. Мальчик с восхищением смотрел на то, как по туго натянутому канату ходят акробаты, как фокусник извергает изо рта пламя, как танцует под звуки дудки маленькая обезьянка в крошечной, с наперсток, красной бархатной феске, с золотой кисточкой.
– Абу! Абу! – кричали тогда восторженные зрители, глядя на то, как обезьянка выделывает номера почище акробата.
А затем Абу, повесив себе на хвост ведерко, обежал зрителей и все, не скупясь, сыпали в это ведерко монеты для артистов.
Людям, собравшимся на базаре, было весело. Они хоть на какое-то время забыли о своих горестях и несчастьях, и никто из них не заметил, как расталкивая толпу, к импровизированной арене двигались стражники.
Абу как раз остановился напротив Алладина и заглянул ему в глаза. А мальчик развел руками, показывая, что у него ничего нет.
В этот момент стражники, вооруженные кривыми мечами, вышли на арену, и их предводитель грозно обратился к артистам:
– Вы не заплатили дань за право выступать на базарной площади. За это мы забираем все ваше имущество, а самих отправляем в темницу.
По толпе прошел гул недовольства, но все побоялись открыто выступить против стражников.
– Мы сейчас же уйдем, милейший, – сказал грозному предводителю стражников старый канатоходец, – мы не знали, что должны кому-то платить за то, что над нами светит солнце, что под нами лежит земля.
– Не умничай! – прикрикнул стражник и схватил старика за шиворот.
– Чей это приказ? – выкрикнули из толпы.
– Это приказ султана, – не оборачиваясь, отвечал начальник стражи, не выпуская старика из своих рук.
