— Думал послушать, о чём говорить будете, — он не смотрел на Мёдова, набивал искусно вырезанную трубку. — Да и не сплю я ночами.
— С утра мы уйдём, — в который раз заверил Мёдов.
Седой не ответил, чиркнул спичкой, подул — ноздри щекотнул пряный запах.
— Лепестки местные, названия не знаю, но дурманит… ах! Попробуй.
Не похоже на коноплю. Мёдов задержал дым в лёгких, выдохнул вдвое меньше. Затянулся ещё. И не успел вернуть трубку, шибануло — аж затрясло. Через секунду отпустило.
— Ох…
— Обожди, — местный хитро улыбнулся.
Дурь накрыла с ударом сердца, только теперь мягко, бережно. Шея онемела, но голова почему-то не упала. Мёдов осмотрелся, силуэты не плывут, но тень пульсирует. А в мыслях вдруг пустота как по щелчку. Щёлк, щёлк…
— Эй! — Седой похлопал в ладоши перед носом.
— Да здесь я.
— Говорю же, хороша.
— Дай ещё.
— На.
Время застыло, даже птицы смолкли. Мёдов косился на собеседника, он так и не видел его при свете. Когда разгорается огонёк в трубке, виден острый нос крючком и как будто морщины. Сознание дорисовало образ перьями на голове и краской на щеках. Индеец. Злой вождь племени людоедов. Мёдов не чувствовал тяги к болтовне — чудо-дым уже отпустил — но заговорил.
— Я устал. Это не первый отряд, что я погубил.
— Но ты ведь и спасал?
— И спасал…
— Ты не думай о былом, оно как дым, — седой выдохнул в лицо. — Было — ушло, забудь.
— О чём же думать?
— Ни о чём, послушай историю. Жил да был в степи сурок. С молодости самый зоркий и шустрый в стае, как опасность — он первым свистит и в нору. Вот и пережил отца, братьев и сестёр, завёл семью. А прыти не утратил, чуть что — всегда начеку. И вот раз опоздал со свистом, утащил орёл двух сыновей, а его не достал. Горевал, думал сурок… Сколько времени уже?
Мёдов очнулся, его усыплял голос.
— Три.
— Спать пора. Короче, хрен с ним. Не спрятался сурок, искупил, так сказать, убила его змея. Отдохнула, залезла в нору и детей порешила. Был бы жив, увёл.
— Это мораль?
— Это конец. Давай на боковую.
Переговоры с властями удались, как Игорь и думал. Он сразу связался с Крутовым, тот ответил сам.
— Уходят, гады! Что ты сделал?
— Развязал войну.
— Не при моём статусе спрашивать, но что теперь делать?
Игорь выждал, барабаня пальцами по столу, подумал.
— Ничего. Укрепите стены, разберитесь со всем. Будьте готовы мне помочь.
— А ты?
— Сейчас буду думать, есть одно предчувствие.
Игорь откинулся в кресле, потянулся, на лицо легла улыбка. Крутов теряет контроль, он заперт у себя и мало что может. Ничего не может. Но его хотя бы не сметут в первую очередь… Теперь Игорь цель номер один.
