— За остатками ресурсов? — догадался я.
— Угу, местные потихоньку колупают старые шахты. Добывают немного, но на продажу хватает. Тем и живут.
Обычная история, кто-то большой и сильный пришел, забрал все самое ценное и ушел, оставляя объедки более слабому.
— И ты знаешь куда идти?
— Да, примерно. Успел скинуть на нейросеть топографическую схему континента. Не полноценная карта, конечно, но и так сойдет. Общее направление есть.
Я нахмурился, многое из сказанного оставалось непонятным.
— Нейросеть? Что это?
Сол вдруг остро взглянул на меня и прищурился.
— Хочешь сказать не знаешь, что это такое? — спросил он.
А я мысленно выругался. Черт, прокололся. Сохраняя на лице бесстрастное выражение равнодушно пожал плечами.
— После пробуждения у меня провалы в памяти, — глупо отрицать очевидное, а попытка выкрутиться будет сразу раскрыта.
Несмотря на брутальную внешность здоровяк не выглядел идиотом, кого можно легко обмануть.
Сол еще какое-то время глядел на меня подозрительным взглядом, потом его глаза скользнули к клейму, выжженному лазером на моей шее.
— Аа, храк меня побери. Совсем забыл, ты же с Девятки, — радостно и вроде даже облегченно рявкнул он.
Я непонимающее приподнял брови. Он в курсе причин моей амнезии?
— В Девятке стирают память? — настороженно спросил я.
Это многое бы объяснило.
— Нет, то есть да… — Сол замялся. — Думаю это побочный результат операции.
Какой еще в задницу операции? У меня что действительно копались в мозгах? Стало неуютно. Одно дело физические повреждения, другое вывернутый наизнанку разум. Тут хочешь не хочешь, почувствуешь себя нехорошо.
— Шушере вроде меня, — Сол выразительно постучал себя по груди мясистым пальцем. — При поступлении в тюрьму костоправы только блокируют некоторые функции нейронной сети. А людям вроде тебя, они предпочитают ее полностью удалять. Во избежание так сказать.
Услышанное еще больше не понравилось.
— Людям вроде меня? — я вопросительно посмотрел на здоровяка.
Он ухмыльнулся.
— Птицам высокого полета. Иных в Девятку не отправляют.
Так, завеса немного приоткрывалась. Выходит я какой-то опасный преступник, кого так опасаются, что подвергают неким хирургическим процедурам.
— Крутых парней вроде тебя власти бояться, вот и подстраховываются. Ты, наверное, из какого-нибудь синдиката. А то и вовсе из настоящего пиратского клана. Причем не рядовая шестерка, а кто-то из верхушки.
— Может я какой-нибудь серийный убийца, — мрачно возразил я. — Сам же говорил, что тюрьма особо строгого режима.
