— Ну, вы сравнили! Этой-то еще двадцати нет, по марсианским годам десять с половиной, а ей тоже на все плевать. И должен сказать вам, что уж куда тупей найти девчонку, если она и на своей брачной церемонии не понимает, что к чему, и что случилось.
А потом, в довершение всего, оказалось, что нужно выложить еще сотню на тряпки и всякие вещи для нее, так что общая сумма расходов выросла до 2310 фунтов. Может быть, это и не было бы слишком — так потратиться на действительно стоящую девочку, но на Лелли… Вот всегда получается: если уж начал тратиться, то либо теряй деньги, либо терпи до конца. Конечно, она будет не бог весть какой компанией на перевалочной станции, заброшенной за тридевять земель, но все-таки…
Первый помощник позвал Дункана в навигационную рубку, чтобы тот взглянул на свои будущие владения.
— Вот здесь тебе придется жить, — сказал он, показывая рукой на экран обзора.
Дункан вгляделся в зазубренный полумесяц. На экране не виднелось больше ничего, с чем можно было бы сравнить этот мирок: он вполне мог быть величиной с Луну — или с баскетбольный мяч.
— Большая она? — спросил он.
— Средний диаметр — около сорока миль.
— А сила тяжести?
— Не подсчитывал. Можно сказать — незначительная, точнее — никакой, так будет ближе к истине.
— Да, — вздохнул Дункан.
По пути обратно в кают-компанию он заглянул в свою каюту.
Лелли лежала на койке, застегнув на себе пружинное покрывало, которое давало некоторую иллюзию тяжести. При виде его она приподнялась на одном локте.
Она была миниатюрна — чуть больше пяти футов ростом. Лицо и руки были тонки, они создавали впечатление хрупкости, которую трудно было объяснить одним только слабым развитием костей. Глаза ее, с точки зрения человека Земли, выглядели неестественно круглыми, что придавало лицу постоянное выражение наивного изумления. Из копны каштановых волос, отливающих кое-где красным, непривычно низко выглядывали мочки ушей. Бледность кожи подчеркивалась румянами, неумело наложенными на щеки, и ярко-красной помадой на губах.
— Эй ты, — сказал Дункан. — Можешь начинать паковаться.
— Паковаться? — повторила она неуверенно, причудливым мяукающим голосом.
— Ну да. Вещи паковать.
Он продемонстрировал, что она должна делать: открыл ящик и запихнул в него кое-что из одежды. Выражение лица ее не изменилось, но она поняла.
— Мы приехали? — спросила она.
— Почти приехали, — сообщил он. — Так что давай, займись делом.
— Тя-а, хорошо-о, — сказала она и начала отстегивать покрывало.
