– Раз! Раз! Раз-два-три! – раскатисто прокатилось над площадью, словно кто-то настраивал микрофон, подключенный к громкоговорителю. – Приветствую тебя, пришелец! Будем надеяться, это не случайное совпадение, что облачко солнце закрыло. Будем считать – зачет. Проходи внутрь, путник, – ворота открыты.
Внутренний двор монастыря по форме и содержанию напоминал внешний, но был гораздо меньше. Здесь в центре также имелась стрельчатая арка портала – она была одиночной и более скромного размера, зато не в пример более изысканно украшена. Возможно, этот портал предназначался для служебного пользования – он не выглядел таким изношенным и запущенным, как предыдущий, да и накатанные колеи вокруг него не наблюдались.
В противоположной стене Святой Обители также имелись ворота, обшитые позеленевшими медными листами. На надвратной башне размещался огромный часовой циферблат – часы были действующими и, возможно, даже показывали правильное время. Это само по себе выглядело удивительно, учитывая атмосферу всеобщей разрухи и запустения, которые наблюдались здесь практически на каждом шагу.
Площадка на часовой башне также не пустовала: подвижную скульптурную композицию размером с двухэтажный дом составляли две девушки в длинных бальных платьях: одна в голубом, с забранными под сеточку волосами, а другая – в белом, ее лицо было скрыто под вуалью. Скульптор изобразил их замершими в танце, при этом площадка под каждой из статуй двигалась и поворачивалась самостоятельно.
Этот танец выглядел необычно: получалось, что девушка в голубом делает навстречу своей спутнице один шаг, а девушка в белом в это же время делает два шага вправо. Потом дама в голубом делает полуоборот, разворачиваясь лицом к партнерше, и все начинается сначала. В результате расстояние между статуями всегда оставалось прежним.
– Это Мирабелла и Арабелла, – сухо ответил на мой не озвученный вопрос Октавиан. Кастелян храма, высокий, сухопарый и проворный старик, спустился с надвратной башни, держа на плече громоздкий арбалет. – Так Старшая и Младшая совершают свой бесконечный танец в Великой Пустоте.
– Я уже знаю, что эта планета называется Мирабелла. Арабелла – это местная луна, или… – произнес я, но, проследив за узловатым пальцем кастеляна, направленным на запад, так и застыл с открытым ртом.
Для меня, урожденного землянина, зрелище было просто невероятным – над монастырскими стенами среди ясного дня восходил огромный белесый диск! Арабелла была больше земной Луны раз в двадцать, но при этом на ней не имелось никаких пятен. Поверхность молочного цвета была рассечена сетью центробежно расходящихся трещин и создавала ощущение огромного фарфорового блюда, медленно ползущего по небу.
